орово помогала, ну что такое школьная
геометрия в сравнение с учебником по вертолетовождению - сущая
ерунда! Основной проблемой было записать решения задач,
чистописание так и не давалось.
По завершению уроков, когда Сашка, уже было, собрался идти к
директору, для прохождения собеседования с преподавателями, как его
остановила Лена:
- Стаин, тебе необходимо встать на учет в комитет комсомола.
Комсомольский билет у тебя с собой?
Сашка замялся и буркнул:
- Нет. Не комсомолец я.
Лена кивнула, как бы подтверждая какие-то свои мысли, а потом,
окинув Сашку презрительным взглядом, с ехидной улыбкой
произнесла:
- Ну, конечно, кто же примет такого в комсомол. Значит, и в
дежурствах отряда самообороны можешь не участвовать, нам там такие
трусы не нужны!
От обиды свело скулы, на глаза сами собой стали наворачиваться
слезы. Захотелось сказать что-нибудь в свое оправдание, или
нагрубить этой злой девчонке. Ну, за что она на него взъелась?! Что
он ей сделал?! Они виделись-то один раз, во время того самого
обеда. Чтобы не сорваться и не показать свою слабину перед
одноклассниками, присутствовавшими при этом неприятном разговоре,
Сашка резко отвернулся, сжав кулаки, схватил портфель и выскочил из
класса, хлопнув дверью. Ребята вопросительно взглянули на Лену:
- Лен, ты чего на новенького накинулась, вы что, знакомы? –
озвучила общий вопрос Настя Федоренко, маленькая, как птичка, но
очень добрая и отзывчивая девушка с огромными голубыми глазами,
всегда восторженно и удивленно смотрящими на мир. Вот только с
начала войны, с тех пор, как на границе пропал без вести ее старший
брат, вокруг этих прекрасных глаз появились не проходящие черные
круги, а в глубине синих бездонных озер поселилась боль.
- Он сам знает, за что я на него накинулась! Встречались один
раз. Родственник дальний какой-то с Украины, как папа сказал, -
раздраженно ответила Лена.
Она и сама не понимала, за что взъелась на парня. Тогда, за
обедом она была расстроена из-за горя, постигшего любимую
учительницу, вот и нагрубила сгоряча. А что на нее нашло сейчас? Да
ничего! Просто этот мальчишка ее раздражал. Смотри-ка, не успел
прибыть в Москву в эвакуацию, а уже явился в школу в новеньком
отглаженном костюмчике, ботиночки вон аж сверкали, сам весь такой
чистенький, высокомерный. Все перемены просидел букой, ни с кем не
познакомился, о себе ничего ни кому не рассказал, только в окно
пялился. А сам-то! Даже писать не умеет, видела она, как он
каракули выводит, как курица лапой, первоклашки и то лучше пишут.
Правда, вот с точными науками у него все отлично, но это ничего не
значит! Мало ли у кого какие способности!