Отложив липовую справку, полковник взялся листать странички
потрёпанной книжицы загранпаспорта. Изучал придирчиво, даже
рассматривал на свет.
— А вот этот артефакт редкий умелец создал, — восхитился
произведением эпистолярного жанра штабной офицер. — Лишь первая
печать русской погранслужбы чуть размытой выглядит, остальные
оттиски как настоящие. И у кого это так фантазия разыгралась, что в
паспорт влепили сразу печати двух дальневосточных империй и
отдельного административного округа Макао? Я ведь правильно понял —
это португальский герб?
— Оттиски печатей и записи подлинные, — скромно склонил голову
странник. — В Японии, Китае и Макао я действительно жил
продолжительное время.
— Мне тоже довелось несколько лет нести службу в Порт-Артуре, но
я не встречал на документах вот эту странную печать, — показав
разворот страниц паспорта, произнёс на плохоньком китайском языке
полковник и выжидающе посмотрел на путешественника.
— Это отметка в таможенном пункте Тибета, — на сносном китайском
языке пояснил происхождение знака Алексей.
— Вы, молодой человек, и в Тибете успели побывать? — вновь
перешёл на русскую речь удивлённый похождениями гостя
полковник.
— Ходил с торговым караваном, — скромно пояснил юноша.
— Подозреваю, что «поручик Ронин» — это тоже рабочая легенда, —
догадался опытный офицер. Так как прикажете вас называть?
— Действительно, я не странствующий инок, не поручик в отставке
и даже не Ронин, — откровенно признался гость. — Но Алексей — моё
настоящее имя.
— У вас фантастический паспорт, Алексей, — с хитрым прищуром
глянул в глаза парню полковник. — Однако с таким и немецкий шпион
может путешествовать по русским тылам. Кто сможет за вас
поручиться?
— Судите по делам моим, — смиренно склонил голову ряженый
инок.
— Да уж, наслышаны, — хлопнул ладонями по коленкам боевой
офицер. — Устроил ты в Александровске ночь длинных ножей. С ротой
безоружных дезертиров ухитрился гарнизон местной милиции в плен
взять.
— Зря поганые нехристи на доброго человека напраслину возводят,
— зажал в кулаке медный крест смиренный инок. — Ведь не единой
грешной души не загубил.
— А домов сколько пожёг? — двумя пальцами вытащил из-под
шахматной доски примятый лист густо исписанной бумаги
полковник.
— Одни лишь подпалины под окнами, — разведя руками, отверг
наглый оговор добродетельный батюшка Алексей. — Ну, кое-где чуток
крышу порушили для острастки супостатов.