Лица вытянулись. Смешно на них смотреть. Натужились и скрипят
мозгами. Вижу, удивил их крепко. Ведь явно картинка перестала
соответствовать тому, что слышат уши.
- Ну что ж, приветствует тебя Иван Зарубин-Чика и всю честную
компанию казак станицы Зимовейской войска донского Емельян
Пугачев.
- Ты не конь, но и не казак. Говоришь не по-нашему. Но и не из
крестьян. Это точно.
Зарубин явно в растерянности. Казаки тоже.
- А может я верблюд?
Улыбаюсь как можно беззаботнее.
- Да нет. На верблюда ты тоже не похож.
Казаки задумчивы и серьезны. Моего веселья не разделяют.
- А кто же я тогда?
- А кто тебя знает? Может ты действительно государь Петр
Федорович?
Весна в этом году на Южном Урале наступила очень рано, хотя
здесь не редкость когда в конце февраля начиналось потепление. Но в
этот раз уже в первых числах апреля на деревьях проклюнулись
листочки, а поля на Пасху были сплошь покрыты цветами. В палисадах
вот-вот должна была зацвести сирень, а акация уже давно
распустилась.
Началась настоящая жара. Солнце пекло так нещадно, что зелень
местами начинала терять свою весеннюю свежесть. Ко всему этому еще
набежали пыльные ветра. Но этим напасти, конечно же, не
ограничилась.
Воздух в округе заполнили мириады маленьких мошек. Целые облака
их двигались над степью, следуя течению ветра. Они досаждали не
только скотине и человеку. Но доводили до бешенства и делали
агрессивными обычно пугливых сайгаков (азиатских антилоп с большими
ноздрями) напрочь забивая своими тушками горбатые сайгачьи носы во
время бега. Поэтому, в жару, бедные животные ложились на скатах
холмов, засунув морды в отверстия всевозможных нор и оставались
неподвижными. А казаки пользуясь этим обстоятельством,
подкрадывались и стреляли их из винтовок.
И вот четверо таких охотников сейчас сидят передо мной на
лошадях и ломают голову над тем, кто же я есть.
Тут очень вовремя нарисовался из ближайших кустов мой рояль, в
виде Ваньки Богомола. А Зарубин как утопающий тут же решил
ухватиться за эту неожиданную соломинку.
- Скажи нам божий человек кто перед нами?
Ванька артист еще тот. Хоть пол морды и закрыто маской, но этот
чудик так научился говорить глазами, что и языка ему не надо. Вот и
сейчас смотрит и будто не зрелые казаки перед ним, а сироты
неразумные. Столько в этом взгляде невысказанной жалости, что я
чуть не заплакал. Аха-ха!