Поел не спеша и решил все же идти в народ. Казачки вроде хотели
полюбопытствовать о том, как это государь докатился до жизни такой,
но я на подначки не поддался. Лишь пообещал, что скоро все
узнают.
Ванька уехал к Филарету. Я так понимаю, чтобы отчитаться о нашем
нелегком возвращении. Мошну свою, пояс тряпочный с деньгами,
наконец-то, отдал мне. Что не говори, а наличие финансов весомо
давящих на поясницу, очень сильно придает веса. У меня даже походка
стала более солидной, чем до этого. Ха-ха.
Ну вот мы, наконец, и въехали на постоялый двор. А тут полнейший
бедлам. Народ кучкуется по закуткам, о чем-то озабоченно шепчется.
На нас просто ноль внимания.
Я окинул быстрым взглядом хозяйство. Нужно было выбрать место
для эффектного явления народу с подходящей для случая пламенной
речью. Речь у меня уже давно заготовлена и отрепетирована. Осталось
только подобрать подходящий антураж. К великому сожалению,
броневика как у Ленина во дворе не оказалось. Что и не удивительно.
Не тот ныне век. Может с телеги какой толкануть речугу. Представил,
как это будет и тут же похерил. Нет, это не мой стиль. Однозначно.
Нужно что-нибудь знаковое и легко читаемое для местных обывателей.
Может стол поставить на крыльце, оно тут на высоте второго этажа, а
народ согнать во двор. Получится как президиум на партсобраниях у
большевиков. А он мне нужен этот президиум? Скорее всего нет.
Так и не решив ничего, выловил в тереме Оболяева и велел гнать
весь народ во двор, а на крыльце приготовить место для меня. Буду,
мол, с народом говорить. Оболяев быстро соображает, что от него
требуют и показывает мне некое жалкое подобие кресла. Это скорее
всего даже не кресло, а простой стульчик, но с подлокотниками. То
есть с претензией на то, что не просто стульчик, а почти кресло или
даже трон.
- Да ведь он какой-то весь поцарапанный.
Меня одолевают сомнения. Но Оболяев обещает обернуть его золотой
парчой и божится, что все будет просто отпад.
-Делай как знаешь. Только найди приличную одежду. Не в этом же
тряпье мне перед народом являться. И цирюльника какого нибудь
пришли, чтобы постриг меня и побрил по-быстрому, так как я
скажу.
Через минуту сижу на лавочке, а вокруг меня топчется молодой
цирюльник. Он от страха потеет больше чем работает. Но хоть и с
трудом дело наше двигается в нужном мне направлении. А нужно мне
сделать так, чтобы больше меня не принимали за казака. Я должен
коренным образом отличаться от всех окружающих. А для этого в
первую очередь пришлось избавиться от прически в стиле «горшок» и
бороды лопатой. Спереди и на висках волосы постригли очень коротко.
Лишь на затылки не тронули и заплели в косичку. Это сейчас признать
высшего сословия. А из бороды сделали аккуратную "испаньелку",
начисто сбрив ненавистные мне баки. Борода у меня это дань моим
«крышевателям» - старообрядцам. Без нее нельзя. Вдруг обидятся и
перекроют финансирование и капец всем моим наполеоновским
планам.