- Сам балда! Миш, расскажи!
Тут меня осенило.
- Бли-ин! Я ж фотки привез!
- Ой, покажи!
Оживились все разом, включая папу с мамой. Я сбегал в «берлогу»,
и вернулся с пухлым конвертом, куда была вложена стопка черно-белых
фото.
- Вот! Это стройка. И вот…
Все по очереди рассматривали снимок, запечатлевший возведение
корпусов завода в тайге. Стройотрядовцы в одних заляпанных штанах и
касках выкладывали бетонные блоки, крепили огромные колонны,
сваренные из толстенных уголков и швеллеров, а я на переднем плане
мешаю раствор лопатой – все тело напряжено, а лицо перекошено.
- Неудачная фотка, - повел я носом.
- Так тяжело же! – уважительно отозвалась Аля. – А это кто?
Фотограф поймал момент возле бревенчатого сруба бани. Я рубил
дрова, а рядом стояла Марина в белом халате, и подбадривала.
- Наша врачиня, - отвечаю, чувствуя, как теплеют уши, наливаясь
краснотой. Хорошо еще, никто на меня не смотрит, все увлеченно
разглядывают фотоснимки, запечатлевшие мои трудовые подвиги.
Вот мастер, пригибаясь, вытягивает мускулистую руку в рукавице,
как на плакате, показывая крановщику: «Майнай!» Здоровенный
железобетонный ригель плавно опускается по месту, а меня видно на
втором плане – вместе со всеми я вяжу проволокой арматуру. На
следующем снимке подъезжает бетономешалка.
- А это где? – Аля тычет пальчиком в глянцевое изображение.
Стройотрядовцы шагают по тропе между великанских кедров.
- А там же, только дальше в сопки. Это мы на выходном.
Аля с Изей жадно рассматривали фотографии, и передавали
родителям.
- Здорово… - завистливо вздохнул Динавицер. – А меня на все лето
к бабушке услали…
- Ой, ну ладно! – подхватилась Альбина. – Пойдем мы!
- А запеканочку? – коварно вмешалась мама.
- Лопну же… - неуверенно сказала Ефимова.
- А по чуть-чуть?
И Аля сдалась. А Изя, как Аля.
- Садись, - встал я, уступая место девушке.
- Ой, да мы стоя! – покраснела Ефимова.
- Ну, щас! Садись, садись… Я себе табуретку принесу.
Вернувшись на кухню, устроился у холодильника, привалясь к его
эмалированному боку, и понял, что мама не зря проявила
гостеприимство с хлебосольством.
- Алечка, - зажурчала она, подкладывая Ефимовой кусочек своей
пышной запеканки. – А девочек у вас классе много?
Я усмехнулся, глядя на гостью: выкручивайся теперь, как хочешь!
Но Альбина, невинное создание, даже не поняла подтекста. Да и был
ли он? Это я, старый циничный мизантроп, способен углядеть
пошловатый второй смысл в обычном вопросе! А мама ведь не зря
вспоминала однажды, как заполняла анкету в школе, вступая в
комсомол, и не сразу догадалась, что поставить в графе «Пол». Ну,
какой у них дома пол? Так и написала: «Деревянный»…