Сергей молча кивнул головой.
– Будь осторожен, что-то не нравится
мне всё это. Я не впервой подобное в подвале слышу. Мы хоть с тобой
и коммунисты, но перекреститься мне тогда очень захотелось. Я
никому ничего не говорил, не хочу на старости лет посмешищем
стать.
– Спасибо, Митрич, за предупреждение.
Приму к сведению. Кимыч уже пришёл?
– Ещё полтора часа назад. Вот уж кому
дома не сидится.
* * *
– Привет, мой юный друг! Заходи,
Серёга. Чего такой с утра озабоченный?
Но увидев серьёзное лицо друга, Кимыч
сменил тон:
– Что случилось? Да, снимай ты
куртку, спаришься. К себе ещё не заходил, что ли?
– Нет. Сразу к тебе, Сергей
расстегнул куртку и повесил на крючок.
– Сам-то чего так рано пришёл? Митрич
сказал, что часа на полтора раньше, ни свет ни заря, припёрся.
– Постарше станешь, сам поймёшь. Не
спалось, решил пораньше, чего дома сидеть. Ты лучше скажи, что
всё-таки случилось, больно лицо у тебя хмурое?
– Кимыч, я знаю, что ты не трепло и
никому не скажешь. Митрич последнее время пугается, обходя ночью
подвал.
– А чего он здесь блуждает? Спал бы
спокойно у себя в каморке.
Сергей пожал плечами, – видно так
положено по его вахтёрской караульной службе. Да и его отношение к
работе известно – никто его спящим на посту не видел. Не это
главное м он последнее время слышит посторонние звуки. Понять не
может, кого ещё кроме него ночью здесь носит. Наш подвал не сильно
большой, но сам знаешь, что хватает всяких переходов и закутков.
Ещё сказал, что из моей мастерской странные шумы доносились.
Поначалу решил, что это я там с девчонкой какой развлекаюсь.
Столяр весело рассмеялся и хитро
улыбаясь, спросил, – а ты разве не для этого из двух списанных
кресел и трёх стульев, сделал себе диванчик?
– Да, ну тебя, Кимыч! – смутился
прямого вопроса Сергей.
– А ты мастерскую проверил? Может на
самом деле, там кто-нибудь ночью лазил.
– Я же говорил, что сразу к тебе. У
меня ведь и без приведений нашего доблестного вахтёра дело имеется
вопрос. Я тебе не успел рассказать, не до того было – работы с
панно для кафе ещё много.
– Кстати, папа Карло, – Кимыч кивнул
на прислонённый к стене склеенный из толстых осиновых досок щит, –
когда его заберёшь?
– Пускай постоит, если не мешает.
– Особо нет. Пускай стоит. Так что ты
мне не рассказал?
– Я по делу «Графини», – так звали в
Доме культуры между собой покойную уборщицу, – ходил в музей.