Алисия.
Я мысленно
повторил ее имя, понимая, что оно идеально легло в
образ.
— Покажите,
— приказываю я.
Рэстридж
кивает и чертит в воздухе лиловый узор, похожий на пустую раму для
картины — заклинание видения. Как только добавлен последний
завиток, пространство внутри рамки вспыхивает и идет рябью, а после
показывает рыжую, сидящую на стуле посреди комнаты.
Обычная
практика Тайной канцелярии — оставить арестованного в одиночестве
на несколько часов и заставить нервничать. Но по лицу эри Армсвилл
было сложно сказать, нервничает она или нет. Она сидела, будто
королева на троне во время дворцового праздника. В случае, когда
этикет позволяет откинуться на спинку и расположиться поудобнее.
При этом вид у нее был не испуганный, а скучающий.
Притворяется или действительно спокойна?
На чем же
ее взяли? Ради чего она на это пошла?!
Я так
сильно сжал кулаки, что хрустнули пальцы.
—
Докладывай, — велю я Рэстриджу.
— Она родом
из Гриза, что на юге. Работает в цветочной лавке, живет с
матерью.
Значит,
мотив уже есть — деньги.
— В
Барельвице недавно. Приехала, чтобы предложить свою
пьесу.
Пьесу? Так
себе прикрытие для женщины.
—
Разумеется, утверждает, что к покушению никакого отношения не
имеет. Магический анализ показал, что магией эри не
обладает.
—
Совсем?
— Совсем.
Мы протестировали ее через схему уровня магии. Он — нулевой.
Источника силы при себе не было, оружия тоже.
Нулевой?
Для активации алой схемы нужна как минимум восьмерка, а то и
девятка. Разумеется, я не думал, что она обладает уровнем силы выше
второго-третьего, но запрещенные артефакты (в частности, Источник
силы) способны временно увеличить уровень магии до
предела.
Заканчивается это тем, что маг на несколько месяцев
превращается в пустышку, а в худшем случае может и вовсе скатиться
в близкие к нулю показатели, но не думаю, что для этой девицы магия
имеет значение. Впрочем, все это доказывает только то, что ее
использовали для отвлечения внимания. А она прикрывалась
ребенком!
Я провожу
по рамке рукой, размывая ее контуры, а потом поворачиваюсь к
Рэстриджу.
— Проводите
меня в допросную, — пристально смотрю на него. — Я хочу лично с ней
побеседовать.
Допросная
напоминала коробку с серыми стенами, яркой, питаемой универсальной
городской схемой, лампой под потолком и единственной
дверью.