Прежде, чем я успел додумать эту
ужасающую догадку, ноги сами понесли меня к кругу, но лишь с одной
целью – прекратить этот беспощадно неравный бой. Допустить, чтобы
Аня пострадала еще больше, я не мог и не хотел. И в этот миг чьи-то
пальцы медвежьей хваткой сомкнулись на моем плече, мгновенно
останавливая, впечатываясь до синюшных кровоподтеков, до следов от
ногтей. Я утробно зарычал, оборачиваясь.
- Стой! – отец держал крепко, даже
не вздрогнув от моей реакции.
- Отпусти! Ты разве не видишь – она
ранена! Она не может продолжать, я должен это остановить! –
дернулся всем телом, вырываясь.
- Стой, дурак! – теперь меня держали
крепче, поперек груди, но это тоже ненадолго, - ты не можешь
остановить бой! Аня сама провела ритуал! Сама! Ты знаешь, что это
значит! Мы можем только смотреть…
Я отчаянно дернулся еще раз,
вырываясь из отцовской хватки, чтобы бессильно остановиться. Он был
прав, черт возьми! Отвратительно, чудовищно прав! Я не мог сделать
ничего…даже если вмешаюсь, это ничего не решит – меня, скорее
всего, просто выкинет за пределы круга, если Аня того
захочет...
Ритуальные призывы делались не
просто так – мы призывали в свидетели высшие силы, и исход поединка
становился непреложным. На кону всегда стояла жизнь. И даже если я
вытащу Аню за хвост, то поединок будет считаться автоматически
проигранным, отдавая ее во власть Дианы. Но более вероятно, что
пострадаю я, как вмешавшийся, а поединок продолжится. С отчаянием
саданулся лбом о деревянную перекладину, впиваясь в нее же руками.
Пытка будет долгой…
Тем временем, волчицы медленно
кружили по периметру условного круга, оценивая друг друга,
продумывая тактику. Тишину ночи нарушало попеременное рычание,
заставляя воздух сгущаться пропорционально царившему напряжению.
Стая молчала, невесомо выдыхая клубочки пара и моргая через
раз.
Диана уже не выглядела подавленной и
испуганной, расправив плечи и оскалив зубы. Она успела оценить и
неловкие движения Ани, и то, что противница ранена, воспряв духом.
Но белая волчица выглядела очень решительной…и крайне
взбешенной.
Черным росчерком мгновенно
сократилось расстояние, а зубы клацнули вхолостую около передней
лапы Ани, которая в последний момент одним плавным движением ушла с
траектории нападения. Я выдохнул сквозь судорожно стиснутые зубы,
даже не замечая, как задерживаю дыхание.