- Правда. Чистая, беспримесная.
- Ну, ладно тогда… - Илана заметно воспряла, или я просто
вообразил себе невесть что. – И как мне помочь тебе сейчас?
Я задумался.
- Скажи… А это реально – вернуться обратно в будущее?
- Ну-у… В принципе, да. Но прибор, который ты называешь
смартфоном, всего лишь терминал, с которого задается программа для
особой станции. Именно станция осуществляет переброску во времени.
Правда, она осталась в будущем… но связь, вплоть до две тысячи
двадцать восьмого года, сохранилась.
- И я могу позвонить… - горло пережало, словно удушающим
приемом. - …В «прекрасное далёко»?
- К сожалению, нет, - софтботиня виновато поводила головой. –
Данное устройство не приспособлено для звонков, но можно принимать
информацию из Интернета и Мировой Сети.
- Ух, ты! – впечатлился я.
- Правда, гаджет пока не настроен, но я постараюсь наладить
связь.
- Буду тебе очень, очень благодарен, - мой тон звучал без намека
на иронию.
- А… можно маленькую просьбочку, Антон? – лицо Иланы приняло
по-детски умильное выражение. – Пожалуйста, клади гаджет в
нагрудный карман снаружи. Оптические рецепторы как раз получат
обзор, и я буду все видеть. Это очень скучно – не получать
информации.
- Ладно, - улыбнулся я, богатея надеждой, - пристрою тебя
поудобней.
- Но тут застигла Илану ночь, - промурлыкала софтботиня, - и она
прекратила дозволенные речи…
Экранчик погас и я, гадая о смутном завтра, сунул «портсигар» в
нагрудный карман зеленой байковой рубашки. Что будет, то и
будет.
Насупленно глянув на обтрепанные манжеты, я закатал рукава, а
память услужливо подсунула воспоминание на тему «Как я убирал со
стола в детстве». Да никак! Ведь грязную посуду надо было мыть, а
клеенку протирать… И в маленьком Тоше срабатывал креатив – двумя
газетами он, то есть я, накрывал стол сверху. Не видно? Ergo,
никакой грязи не существует…
«Надо новую рубашку купить, - озаботился я по хозяйству, - и
белье, и полотенец пару… Да все надо!»
Пошарив рукой по стене, заклеенной выгоревшими обоями в
цветочек, нащупал непривычный выключатель, и щелкнул. В высоте –
потолки четыре двадцать! – засияла лампочка, криво висевшая на
конце витого шнура в матерчатой изоляции. Она высветила вылущенную
фреску в рамке пыльной, обколотой лепнины и неопрятные паутинные
лохмотья, колыхавшиеся подобно водорослям в пруду. Смести бы, да
как? Если только стол подтащить, а на него табуретку… Ага, а с
табурета – об пол! Стремянка нужна.