«А не прав ли был Фима? – пришло мне в голову. – Нет, слать
подметные письма Андропову или Брежневу – это лишнее. Но и совсем
не вмешиваться – тоже глупо. Ведь развалят Союз! И что тогда? Опять
выживать в «святые девяностые»? Мотаться в Китай за
ширпотребом?»
Задумавшись, я чуть не выстелился на льдистом пятачке, и вышел
на просторную площадь. Таксисты в бледно-оливковых «Волгах»
дремали, поджидая охочих заплатить по счетчику. Напротив, через
дорогу, катились, позвякивая, сразу три желто-красных трамвайчика,
словно играя в догонялки. А я поспешил к метро.
С детства у меня тяга к «лестницам-чудесницам»! А как почую
волну теплого воздуха, что нагоняется из туннеля, как завижу
электрический отблеск на кафеле путевой стены, заслышу нарастающий
вой… Счастливые мурашки по телу и восторженные жимы в душе!
«Но что я знаю, что помню? – думал я думу, взглядывая на
расписные потолки. – О чем информировать Леонида Ильича или Юрия
Владимировича? Да и не будешь ты ни с кем послезнанием своим
делиться, чего прикидываться зря? Боязно. Да что там – страшно! Но!
Разве я не меняю историю, работая на своем месте? А чем дальше, тем
больше. Не в моих планах скромно жаться к стенке, пропуская вперед
глазуновых да шиловых! Чтобы проживать, а не ютиться, необходимо
играть по правилам - эволюционировать в ладу с системой, а не
противясь ей. Ergо, надо быть лояльным до конца, Тоша. Не поня́л?
Ты у меня в партию вступишь, и будешь строить коммунизм! Теперь
дошло?»
Бросив пятак в щелку, я боязливо миновал турникет, совершенно
по-ребячьи ёжась: «Щас как прихватит хищными створками!» Уф-ф!
Меня обгоняли москвичи и гости столицы, спокойно-равнодушные к
дворцовому роскошеству «Комсомольской». Все они дружно решали
задачку из старого учебника – как бы им поскорее добраться «из
пункта А в пункт Б», и лишь я один просто, по-детски получал
удовольствие.
Войдя в полупустой вагон, дрожавший словно от нетерпения,
плюхнулся на диванчик, оглядываясь с любопытством интуриста.
«Гость из будущего! - губы на секундочку изогнулись скобкой. –
Когда ж ты адаптируешься, чучело?»
- Осторожно, двери закрываются, - предупредил автомат заботливым
женским голосом. – Следующая станция – «Лермонтовская».
Моторы подняли вой, черное жерло туннеля втянуло метропоезд, и
пассажиры зашебуршились. Строгая старушка, сидевшая напротив меня,
сухонькими лапками вцепившаяся в ридикюль, как сова в пойманную
мышь, суетливо выудила из сумчатых недр книжицу с целым букетом
закладок.