По первой шло «Артлото», в будущих дефинициях – шоу. Молодая,
живая Сенчина, вся в цвету улыбки, крутила барабан - и доставала
шар с именем артиста. Допела свое Кристалинская. Нервно теребя
пальцы, вплыл на экран зашуганный студент кулинарного
техникума.
С моего лица не сходило серьезное выражение – дрожащий голос
Хазанова скользил мимо, не затрагивая слух, не скачиваясь в память.
Самому себе я напоминал заледенелую рыбу из холодильника, которую
хозяйка оставила размораживаться. Чувствую – мягчею, отекаю…
Вымотался.
«Лягу-ка я пораньше, - посетила меня здравая мысль. – Высплюсь
хоть…»
Неуверенно привстав, я потянулся, как следует, доплелся до двери
– и задвинул засов.
Калининская область, 30 марта 1973 года. Десять
утра
Огромный приземистый «ЗиЛ-114» прокатился, замедляя ход и
прижимаясь к обочине. Лидирующая и замыкающая машины кортежа
моментально перегородили дорогу.
- Отбой! – скрежетнуло по рации.
Брежнев выбрался со своего места и решительно заявил
растревоженным офицерам:
- Дальше поеду на «Волге», нечего людей пугать этим
бегемотом.
- Леонид Ильич… - завел Рябенко.
- Успокойся, Саша, - мягко, но властно остановил его генсек, и
досадливо переморщился: – Ладно, ладно, поедем на двух «Волгах»!
Только давайте в темпе, а то прием скоро закончится. И… Да! Большая
к вам, ко всем просьба – молчать об этой поездке. Лады?
- Лады, - ответил за всех начохр.
- Тогда трогаемся!
* * *
Добираться до райцентра, преодолевая распутицу, не пришлось –
прошлогоднюю осеннюю грязь сковало ночной стужей. Мерзлая жижа едва
продавливалась под колесами пары
«дублерок»,[1]а за обочиной и вовсе снег
лежал, неохотно стаивая и открывая солнцу черноту пашни.
Северо-Подольск смешал в себе вездесущие «хрущобы», ветхие
двухэтажки довоенного времени и частный сектор. На угольного цвета
«Волги» народ внимания не обращал – мало ли какое начальство из
области пожаловало?
За околицей под колеса лег асфальт, но обе машины свернули с
центральной улицы Ленина, выезжая к районной поликлинике со двора.
Похоже было, что эскулапам выделили особнячок местного барина –
потолки высокие, на входе колонны полукругом, а крышу венчал
куполок со шпилем.
Прикрепленные мигом обернулись и доложили, что врач на месте,
очереди нет.
- Вперед! - Брежнев, самому себе казавшийся халифом Гаруном
аль-Рашидом, поднялся на второй этаж, никем не замеченный. Светлый
коридор, деревянные диванчики, бюллетени на стенах, расписывающие
всякие хвори…