Рябенко молча, глазами и подбородком, указывал своим, кому где
оборону держать, и до нужного кабинета добрался в единственном
числе. Кивнул генеральному – я тут, если что, и замер у стенгазеты
со строгим названием «Что нужно знать о стенокардии».
- «Моментом в море!» - хмыкнул Леонид Ильич.
Прислушиваясь к детскому плачу, доносившемуся с первого этажа, и
перебиваемому мамочкиным воркованьем, он постучался в нужную
дверь.
- Войдите! – донесся глухой голос.
Сделав знак начохру, генсек вошел и аккуратно прикрыл за собою
дверь. Чисто, светло, стерильно. Металлический шкаф со стеклянными
дверками, ящичек аптечки на стене, с красным крестом на дверце,
кушетка, застеленная простыней. Классика.
Сухонький врач со смуглым, скуластым лицом восточного типа
горбился над столом, торопливо черкая ручкой по желтой странице
амбулаторной карты.
- Здравствуйте, Алексей Мергенович, - вежливо сказал
Брежнев.
- Здравствуйте… - кивнул Чигден. – Присаживайтесь…
И лишь теперь, узнавая голос, он наморщил лоб, вскидывая брови
изумленным «домиком». Приподнял голову, уширил узковатые глаза.
- Л-леонид Ильич? – пролепетал медик, медленно поднимаясь со
стула.
- Сидите, сидите, доктор! – заспешил Брежнев. - Что вы… Я здесь,
как пациент. А вы… Как, из степняков или горцев?
- Второе, - улыбнулся хозяин кабинета. – Я тувинец.
- Знаю, знаю, - одобрительно покивал генеральный. – Видал ваших
на фронте. Дрались, как черти! М-да…
Генсек тезисно изложил свою проблему, присовокупив к словам
пачку всяческих анализов.
- Официальная медицина меня скоро в могилу загонит, - подвел он
черту, криво улыбаясь. – Испробуйте на мне народную, что ли!
- Угу… - рассеяно тянул Чигден, теребя редкую бороденку. – Угу…
Что принимали?
- Нембутал, радедорм, эуноктин, ативан, седуксен…
- Да вы с ума сошли! - врач откинулся на спинку стула. –
Простите, Леонид Ильич, но это действительно очень сильные, опасные
средства! А барбитураты и вовсе… - он задумался, барабаня пальцами
по столешнице, и остро глянул на пациента. – Лечь в клинику, как я
понимаю, не получится?
Генеральный развел руками.
- Понимаю… - Алексей Мергенович медленно потер ладони, словно
умывая. - Сделаем так. Я вам заварю один сложный настой из
алтайских и памирских трав, и вы его пропьете… ну-у… хотя бы две
недели. Но! – вскинул он палец. - Полностью отказавшись от любых
снотворных. Вообще от «химозы»! Настойка поддержит ваш организм,
ослабит ломку и поможет вывести всю ту гадость, которой вас
пичкали.