До города осталось всего ничего, а логово скупщика на самой
окраине. Парень поднялся, хватаясь за дерево, зашипел, предплечье
пульсирует болью и ему вторит нога. Сгорбившись, побрёл по дороге,
мимо пронеслась крытая повозка, кучер наорал, приняв за
пьяного.
У ворот стражи нет, люди попрятались от ливня, Орландо без
проблем добрёл до нужного подвальчика. Остановился у перекошенной
двери, глядя на чёрную руку у порога. Осторожно приоткрыл и шумно
выдохнул. Исполинский мавр лежит поперёк коридора в луже
собственной крови, запёкшейся в багряный оникс. Смерть запечатала
на широком лице изумление.
Скворци нашёлся, как и всегда, за столом. Сломанный, как
нелюбимая кукла, сморщенный и с дырой вместо затылка. Орландо
вечность смотрел на перекошенное лицо, единственного человека с
которым общался Серкано. Который был так добр и угощал сладостями.
Не просто так. Орландо прекрасно понимал, что скупщик пытается
добиться доверия, чтобы использовать в будущем.
Но всё же.
Стряхнув оцепенение, подошёл к стене за стулом, грохнул кулаком
на уровне пояса. Доска с готовностью сдвинулась внутрь, и парень
достал из ниши две бутылки. Поставил на стол и глянул на оставшиеся
стаканы.
В первой бутыли сладкое вино из персиков, а во второй любимое
Скворци Огненное. Орландо снял повязку и кривясь оглядел рану,
шевеля пальцами. Широкая, с неровными краями и сочащаяся кровью с
сукровицей. Края безобразно разбухли, как и всё предплечье.
Движения отдаются глухой болью, но сухожилия и кости целы.
— Хоть что-то хорошее. — Процедил Орландо, одной рукой вскрывая
бутыль огненного вина, прозрачного, как чистая вода.
В нос шибанул резкий духман, парень закашлялся и сощурившись
плеснул из бутылки в рану. Дыхание спёрло в глотке, а сам он
скорчился, распахнув рот и выпучив глаза. Огненный гвоздь боли
прошил руку, огненное вино смыло кровь, обнажая плоть. Орландо
закусил губу и повторил процедуру, прижав горлышко к ране.
Закончив и придя в себя, взял вторую бутыль и выдернул пробку
зубами. Ноздри защекотал сладковатый аромат переспевших персиков.
Первый глоток прокатился по гортани шелковистым клубком тепла, и
растёкся в желудке. Орландо утёр губы тыльной стороной ладони,
прислушиваясь к шуму ливня. Вода гремит о крыши домов, звенит в
жестяных желобах, и плещется в мутных потоках по улице.