— Гляньте-ка, спит. — Пробормотал старик, перехватывая
поудобней. — Эх, за какие грехи тебе это всё?
В глухом тупике на окраине города, вдали от колодцев и
акведуков, стоят двое. Седой, как выгоревшая на солнце трава,
старец и мальчик пяти лет. Старик тощ, прожарен зноем до медного
блеска кожи, проглядывающей в прорехи рубахи. Рукава закатаны чуть
ниже локтя, открывая тонкие, но обтянутые сухими мышцами
предплечья.
Старик задумчиво вертит перед глазами палку. Скривился и перевёл
взгляд на мальчонку, сжимающего в правой руке прутик. Ребёнок
смотрит хмуро, на скуле и щеках пламенеют свежие ссадины. Волосы от
пота и пыли растрепались в острые иглы.
— Серко, это нечестно! — Выпалил малец, отступая на полшага.
— Правда? — Притворно удивился старик, перехватывая палку на
манер эспады. — А мне так не кажется.
— У меня прутик, а у тебя вон какая палка!
— Какая незадача...
Старик плавно шагнул к мальцу, делая полукруглое движение
кистью. Палка с лопотанием взрезала воздух, где было детское ухо.
Мальчик отскочил, сжал прутик обеими ладонями, не спуская взгляда с
«оружия» старца.
— В бою нет честности. — Сухо сказал Серкано, изо всех сил
стараясь не пустить в голос боль, что пронзила поясницу. — Есть
победители и мертвецы. Если не хочешь быть последним, учись
выкручиваться.
— Но я ведь не могу даже парировать!
— Учись!
Палка устремилась к бедру ребёнка, в последний миг, когда он
извернулся, старик крутанул кистью. «Оружие» рвануло вверх и в
сторону, с отчётливым треском сухого дерева ударило в плечо.
Мальчик ойкнул и запоздало отскочил, уперевшись в саманную стену
дома, прогретую солнцем. Справа возвышается соломенный тент, а в
тени пристроился лежак и запечатанный кувшин воды. Рядом на куске
ткани краюха плотного хлеба с запечёнными фруктами и цельным
зерном.
Мальчик потёр ушиб, оскалился, как озлобленный волчонок и
кинулся на старика, размахивая прутиком, так что воздух засвистел.
Серкано уворачивается с раздражающей небрежностью, изредка
подставляет палку. Улучив момент, саданул по темечку. Ноги мальца
подкосились, и он рухнул в пыль, едва успев выставить руки.
— Будь внимательней, Дино. Слишком широкие замахи, слишком
медленно.
— Но как иначе мне ударить тебя?! Прутик ведь лёгкий...
Старик поджал нижнюю губу, а взгляд стал холодный и не
предвещающий ничего хорошего. Мальчик судорожно сглотнул и
попятился на карачках, закрываясь прутиком.