- Да? – Ощуров попросил еще водички,
икнул и перевел дух. – Он это может.
- Кто?
- Елисей.
- Какой еще Елисей?! – взревел
Степан. Он едва сдерживался, чтобы не начать мутузить Андреича уже
по серьезному. – Где комбайн, я тебя спрашиваю? Ты хоть понимаешь,
что под суд пойдешь? Если ты мне сейчас не скажешь, где комбайн, я
звоню в милицию, и у тебя статья. Ты этого хочешь?
На самом деле Степан блефовал –
статья была бы не у Ощурова, а у него. Комбайн-то пропал с
территории МТС. И хоть Степан вчера честно расписался на проходной,
он все равно отвечал за все, что происходит на его участке.
Солнце, с трудом пробивавшееся сквозь
грязное окно, позолотило щеку Андреича, выбило тенью на полу его
гордый профиль – как у отцов-основателей коммунизма. Вот только нос
у него был кривой, да подбородок вялый, по-птичьи скошенный.
Безвольный, как и все последователи великих идей в третьем
поколении.
Был же когда-то Павка Корчагин,
целину люди покоряли, Красноярскую ГЭС строили. Были у них и цели и
силы, а теперь вот – одни Ощуровы остались. Договорились полюбовно
с государством, что оно им пальчиком грозит ласково, а они глаза
виноватые делают. Тащат, что плохо лежит, квасят среди бела дня и
немного имитируют работу.
Да и Степан не лучше. Все они
одинаковые, живут с фигой в кармане. Словно есть кто-то большой и
сильный, кто за ними присматривает, а они ему в спину язык
показывают. Хмурят брови, одобрительно кивают телевизору,
комсомольские взносы платят, а мечтают о «Жигулях» и вареных
джинсах. И бесконечно презирают комсомольцев-добровольцев, ибо так
и надо дуракам. Так и надо.
- Андреич, ну ты что, совсем отбитый?
Куда ты комбайн дел?
Ощуров качнулся вперед, оторвал
задницу от стула и едва не полетел головой в угол, но чудом
удержался. Встал, качаясь, как тонкая рябина, расправил плечи и
вытянул руки, словно огородное пугало.
- Ищи. Мож, в кармане завалялся.
Вот тут ладонь Степана уже точно
свернулась в кулак, и несдобровать бы Андреичу, если бы Родченко не
поднял трубку.
- Нашли, Степ, не кипиши. У отбойника
стоит перед дорогой.
- Разбитый?
Родченко пожал плечами.
Степан обернулся к Андреичу:
- Если с ним что случилось, я из тебя
запчастей наделаю.
Он схватил куртку с вешалки и хлопнул
дверью.
Комбайн действительно стоял у
бетонного отбойника, отделявшего трассу М-53 от территории совхоза
«Новочернореченский». Сине-белый силуэт его выглядел почти
празднично на фоне тусклого, сырого неба. Степан обежал кругом,
заглянул под жатку – вроде все в порядке. Никаких повреждений видно
не было. Впрочем, об этом рано судить, но то, что Андреич точно не
таранил отбойник – это факт.