Три обиженных семьи — два. Да Урсу, да Корси и, собственно, сам
да Пала. Эти, скорее всего, дело постараются замять, тем более что
свидетелей не было, но выждав удачного момента — ударят.
Выволочка от Фрейланга — три. Вряд ли серьезная, но маркиз не
одобрял импульсивных поступков. Список можно продолжить, но для
неспокойной жизни хватит и первых трех пунктов. И, несмотря на все
это, барон да Гора чувствовал себя прекрасно!
А жизнь его и так была далекой от спокойной.
Стон снизу возвестил, что забияка да Пала приходит в себя. Что
ж, попробуем минимизировать ущерб от своего всплеска. Бенедикт
присел на корточки и за длинные волосы поднял голову баронета,
чтобы видеть его глаза. Вскоре в них появилось осмысленное
выражение, быстро перетекающее в ярость. Не давая ей разгореться
слишком сильно, да Гора заговорил.
— Слушай внимательно. Сделай вид, что ничего этого не было. Да
Урсу тебе не приказывал вызвать меня на дуэль, а ты не встречался
со мной в коридоре. Последуешь моему совету — доживешь до смерти
отца и спокойно унаследуешь титул.
Заломил баронету руку, когда тот попытался вырваться.
— Слушай! Будешь охотиться в своих лесах, портить селянок и жить
как настоящий тан. Если нет — умрешь. Я не буду с тобой играться в
дуэли и прочую чушь. Я даже подходить к тебе не буду. Ты просто
получишь кинжалом в бок на улице. Или упадешь с коня и сломаешь
шею. Или еще что-нибудь. Я ведь умею играть нечестно. И у меня в
этом богатый опыт. Слушай, я сказал! Микеле да Мартино помнишь?
Судорожный кивок и шипение, когда от этого движения натянулись
волосы.
— Вот и хорошо, что помнишь! Он попытался со мной играть как ты.
Как кончил — тебе известно.
Пару раз за этот монолог, Бенедикту пришлось удерживать баронета
от попытки ударить обидчика. Очень в этом помогала заломленная за
спину рука. Когда же был упомянут погибший в сгоревшей придорожной
таверне баронет да Мартино, дуэлянт притих и остаток речи дослушал
без попыток вырваться.
К смерти да Мартино Бенедикт никакого отношения не имел.
Последний из древнего танского рода был классическим прожигателем
жизни: богатство, стремительно утекающее на частых пирушках, дуэли,
из которых он, прекрасный фехтовальщик, выходил лишь с царапинами,
любовные романы, частенько с замужними дамами. Просто образец для
подражания! Погиб глупо, год назад, по дороге домой. Остановился в
придорожной таверне, хорошенько выпил с друзьями-прихлебателями, а
в разгар пирушки — подпалил таверну. Зачем — непонятно! Не выжил
никто, ни владелец таверны с домочадцами, ни баронет с дружками.
Бенедикт расследовал дело (на всякий случай — вдруг не
случайность?), поэтому и знал об этом так много. А вот в высшем
обществе о нелепой смерти баронета ходили другие слухи. Что,
дескать, баронет был убит кем-то из недоброжелателей. Последних у
благородного тана было, как вшей у нищего, так что Бенедикту
оставалось только удачно использовать эту историю.