«Следуем под британским флагом, ваше
распоряжение исполнять отказываемся».
- Каков наглец! – с удовольствием
произнёс Грау. – Дайте предупредительный по курсу, глядишь, и
одумаются…
И покосился на молодого человека в
штатском, устроившегося на крыле мостика рядом с сигнальщиком.
Репортёр столичной газеты, взятый на борт во время захода в порт
Арика для угольной погрузки. Адмирал на дух не переносил газетчиков
и, если бы не письмо президента Республики, который тот предъявил,
поднявшись на борт, черта с два он потерпел бы его на своём
корабле! Как его там зовут - Антонио Кукалон? Грау едва удержался
от того, чтобы сплюнуть за борт – репортёр раздражал его
несказанно. В особенности бесил его белый пробковый шлем, вроде
тех, какие носили офицеры британских колониальных войск. Адмирал
даже подумывал приказать стащить с головы щелкопёра его дурацкий
головной убор и выбросить за борт. Шлем, разумеется, не его
владельца. От этого вполне простительного душевного порыва адмирала
удерживало всё то же письмо президента.
А на «Императрице Бразилии» никто и
не собирался одумываться. Приближалась ночь, и «Уаскару» пришлось
долго маневрировать, отрезая жертву от берега, угрожать ударом
тарана, давать предупредительные выстрелы из погонной пушчонки,
пока упрямый английский шкипер не сбросил, наконец, ход, и угольщик
закачался на крупной океанской зыби. Контр-адмирал уже приказал
высылать шлюпку с призовой партией, когда на горизонте появился
дым, и сигнальщик отрапортовал, что видит мачты военного
корабля.
Через четверть часа силуэт пришельца
уже ясно рисовался на западной, ещё светлой стороне горизонта.
- Корвет «Магальянес» - вынес вердикт
Грау. – Девятьсот пятьдесят тонн, два орудия на поворотных
платформах, сто пятнадцать и шестьдесят четыре фунта. Ход
одиннадцать узлов против наших десяти. – Возвращайте шлюпку, сейчас
начнётся веселье…
Ночь в южном полушарии наступает
вдруг. по щелчку Только что половина горизонта золотилась в
последних лучах солнца - и вот уде небо залито лиловой чернотой, и
высыпали крупные звёзды, и путеводный Южный Крест сияет алмазной
диадемой… Но сейчас эта красота не радовала адмиральское сердце:
ночной бой вообще тяжёлое занятие, а уж для «Уаскара» с его крайне
неторопливой (и это ещё мягко сказано) артиллерией – так и в
особенности. «Магальянес», пользуясь незначительным преимуществом в
скорости, раз за разом уворачивался от таранного удара, осыпая
врага снарядами. В цель, правда, угодил только один - в броневой
пояс, не нанеся сколько-нибудь заметных повреждений, несколько
вылетевших заклёпок да лёгкая течь, открывшаяся в угольных ямах не
в счёт.