Глава 10
Мордор, урочище Тэшгол.
9 апреля 3019 года
– А почему бы нам не дождаться ночи? – прошептал Халаддин.
– Потому что, если там и вправду засада и если ребята эти не
полные лопухи, они будут ждать гостей именно по темноте. А Полевой
устав чему нас учит, доктор? – приподнял палец Цэрлэг. – Правильно
– «делай обратное тому, что ожидает противник». Короче говоря, до
моего сигнала с места ни ногой, а ежели я, упаси Единый, засыплюсь,
то в особенности. Ясно?
Тут он еще раз окинул взглядом кочевье и пробормотал:
– Ох, не нравится мне вся эта картинка...
Урочище Тэшгол представляло собой закрепленные пески с довольно
густыми рощицами белого саксаула по отлогим ложбинам меж невысоких
взлобков, заросших песчаной осочкой и кандымом. Кочевье – три юрты,
поставленных треугольником входами к его центру, – располагалось в
укрытой от ветра овальной котловинке приблизительно в полутора
сотнях ярдов от их укрытия, так что видно всё было как на ладони.
За час наблюдения Цэрлэг не отметил вокруг ни малейшего
подозрительного движения; впрочем, не-подозрительных движений не
было тоже – кочевье казалось вымершим. Всё это было очень странно,
однако надо было на что-то решаться.
Несколькими минутами спустя затаивший дыхание Халаддин уже
наблюдал, как разведчик в своей бурой накидке буквально потек вдоль
почти неразличимых складок рельефа. Вообще-то, конечно, тот был
прав: единственное, чем тут мог помочь военлекарь, – это просто не
путаться под ногами у профессионала... Так-то оно так, но
отсиживаться в укрытии, когда товарищ в двух шагах от тебя рискует
головой, не слишком приятно. Он еще раз обвел взором линию
горизонта и с изумлением обнаружил, что сержант тем временем
бесследно исчез. Мистика; в пору поверить, будто тот обернулся
ящерицей-круглоголовкой и провалился сквозь песок, как она умеет, а
может (и это вернее), заскользил вперед крохотной смертоносной
змейкой – песчаной эфой. Более получаса доктор до рези в глазах
вглядывался в окружающие кочевье холмы, пока не увидал вдруг
Цэрлэга стоящим в полный рост прямо между юртами.
Значит, всё нормально... Чувство миновавшей опасности рождало
почти физическое наслаждение: каждая его жилка, находившаяся до
того в напряжении, теперь блаженно отмякала, а мир, обесцвеченный
адреналином, вновь обретал свои краски. Выбравшись из ямки под
накренившимся почти до земли саксаулом, Халаддин легко вскинул на
плечо тюк с барахлом и зашагал вперед, внимательно глядя себе под
ноги – склон был сплошь изрыт норами песчанок. Спустившись почти до
подножия, он поднял наконец глаза – и тут только сообразил: что-то
неладно, и здорово неладно. Уж больно странно вел себя орокуэн:
постоял некоторое время на пороге левой юрты и, не заходя внутрь,
побрел к следующей; именно побрел – походка сержанта отчего-то
утратила всегдашнюю упругость. Противоестественную тишину,
затопившую котловину, нарушал какой-то едва слышный пульсирующий
гул – будто бы мелкая кольцевая рябь дрожит на маслянистой
поверхности болотной воды... И тогда он вдруг разом понял всё, ибо
узнал в этом звуке слитное гудение мириадов мясных мух.