Конечно, можно было не мудрить, а
подцепить девицу прямо на месте. Благо, политика, проводимая Томом
Хельгенбергером Старшим, владельцем «Семирамис» и, кстати, большей
части планеты, это не только позволяла, но и приветствовала. Однако
заключённый контракт, во-первых, чётко прописывал права и
обязанности нанятой красотки. Во-вторых же, прибытие в
прославленный отель уже со спутницей позволяло избежать назойливого
внимания «отпускниц».
Том Хельгенбергер полагал, что
приятное следует совмещать с полезным. Причём приятное и полезное
должно присутствовать у обеих договаривающихся сторон. Так среди
служащих «Семирамис» появились «отпускницы», клиентки отеля,
подрабатывающие официантками, хостесс, горничными и даже
танцовщицами. Том получал живую прислугу, которой не надо было
платить. Живая прислуга получала живые деньги. Пока что идея себя
оправдывала, просто лично Рису не нравился контингент.
С его – и не только его – точки
зрения «отпускницы» бывали двух категорий. «Хвастунишки» голодали
целый год, чтобы потом иметь возможность небрежно бросить в своей
задрипанной конторе: «Я провела отпуск на Руби, в «Семирамис»!».
Подработка в качестве обслуживающего персонала позволяла таким
дамочкам хотя бы отчасти компенсировать затраты на поездку чаевыми,
на которые обычно не скупились постояльцы.
«Золотоискательницы» прилетали с
конкретной целью подцепить богатого кавалера. Скажи такой, что она
только и метит в содержанки – недолго и по физиономии схлопотать.
Потому, хотя бы, что правда глаза колет всегда и всем.
Впрочем, от чаевых не отказывались и
«золотоискательницы». А «хвастунишки», разумеется, не упускали шанс
обзавестись спонсором.
Короче, идея приехать «в Париж с
женой»[2] казалась довольно удачной. До
тех пор, пока Рис (в сопровождении Бернадетт, а как же) не пришел в
«88».
Рису Хаузеру нравился этот бар. В
сущности, лет семь назад, когда его впервые и совершенно случайно
занесло в «Семирамис», именно «88», расположенный на верхнем,
восьмом ярусе, перетянул чашу весов в сторону этого конкретного
отеля. Рису здесь с самого первого визита пришлось по вкусу
буквально всё.
Отсутствие лишнего, сбивающего с
толку цвета. Чёрная барная стойка в центре. Белые свечи на белых
столах, плавающие в чашах, выточенных из цельных кусков чёрного
вулканического стекла. Парящая над стойкой платформа, на которой
царственно располагался рояль, давший название
бару