– Клянусь мочой Клобука, эта сука умеет шутить, – проворчал разбойник.
«Какая сука?» – недовольно подумала Фелисина, которой прервали приятные воспоминания. Лицо ее осталось бесстрастным.
Бывший жрец Фенира передернул плечами.
– Нежный сестринский плевок, так вроде? – Он помолчал, затем добавил: – Малость хватила через край.
Разбойник усмехнулся и подался вперед, накрыв своей тенью Фелисину.
– Стало быть, поперли тебя из жрецов? Говорят, императрица не больно-то жалует храмы.
– Ты прав. Только я ушел из жрецов гораздо раньше. Уверен, императрица предпочла бы видеть меня в монастыре, а не здесь.
– Как будто ей не все равно! – презрительно хмыкнул разбойник, снова приваливаясь к стене.
– Фелисина, ты должна поговорить с нею! Нужно подать прошение! У меня есть богатые друзья…
– Друзья? – накинулся на нее разбойник. – Протри глаза, старая карга, и пошарь ими по цепи. Чем ближе к ее началу, тем больше твоих богатых друзей!
Фелисина молча покачала головой.
«Поговорить с нею? Последний раз они говорили много месяцев назад. И с тех пор – ни слова. Даже когда умер отец».
Казалось, разговор на этом и иссякнет, но бывший жрец откашлялся, сплюнул себе под ноги и пробормотал, обращаясь к Гэсане:
– Знаете, госпожа, бесполезно искать спасения у той, кто лишь послушно исполняет чужие приказы. Эта девушка имеет не больше влияния на свою сестру, чем мы с вами.
Фелисину передернуло.
– Вы полагаете… – начала она.
– Ничего он не полагает, – сердито ответил ей разбойник. – Можешь забыть про кровное родство и про все, что ты до сих пор о нем думала. Конечно, учитывая то, кто ты есть, тебе больше нравится считать это личной местью.
– А кто я есть? – с вызовом спросила Фелисина. – Я-то знаю, кто я. Но вот какой Дом признает вас своей родней?
Разбойник только усмехнулся.
– Какой дом? Дом Срама. Не знаешь такого? А он ничем не хуже ваших благородных Домов.
Фелисина с трудом сделала вид, что последние слова ее ничуть не задели.
– А почему мы до сих пор здесь сидим? – спросила она, чтобы переменить направление разговора.
Бывший жрец опять плюнул себе под ноги.
– Час Алчущих прошел. Теперь нужно должным образом подготовить толпу. – Он вскинул глаза на Фелисину. – Разъярить городскую бедноту. Мы, милая девушка, послужим примером. Происходящее в Анте затем повторится во всех уголках империи, и каждый аристократ на своей шкуре ощутит «праведный гнев» Ласэны.