- Чего пугать? Нам еда нужна, а тут сама пришла, - пробормотал
Тимоха, разгоняя остаток сна.
Он посмотрел по направлению рычания Цезаря и пошел вперед, чтобы
свет от костра не бил в глаза; выбрал место посуше и удобно
пристроил винчестер. Цезарь улегся в двух шагах сзади, а Никифор
остался у костра.
Дуновение ветерка принесло чуть различимый неповторимый запах
немытой медвежьей шкуры и Тимохин нос мгновенно учуял его.
Он внимательно следил за кустами — никаких шевелений. Время
тянулось еле-еле и только удары сердца громко отсчитывали
секунды.
Неожиданно темная кочка в двадцати саженях двинулась
навстречу.
Голову медведя не различить и Тима решил стрелять в силуэт. Но,
видимо, медведь почуял запах человека и собаки, встал на задние
лапы и принюхался.
«Молодец!», - похвалил его Тима и дважды выстрелил в голову.
Силуэт пропал, а Цезарь, почему-то не поспешил к добыче. Зато
Никифор с двумя факелами через минуту стоял рядом.
- Свети, а я буду держать на прицеле, - произнес Тима негромко,
хотя после выстрелов вряд ли кто-то спал.
Они подошли к туше и тут Цезарь рванулся вперед и смело вцепился
зубами в мертвое тело.
- А ты, оказывается, хитрый парень, - посмеялся Тима над
псом.
От палаток прибежали остальные артельщики.
- Ну вот, а говорил, без мяса будем, - громко зевнул Трифон. -
Теперь не уснуть — давай тушу делить.
- А кто-нибудь шкуры умеет выделывать? - вспомнил Тима. - Сергей
Акимович просил не выбрасывать — он купит.
- Дык я пару десятков обработал, - Никифор вышел из сумрака. -
Дело нехитрое, но кропотливое. Как раз перед сном занятие.
Привязав веревками за передние лапы, медведя оттащили к воде
и
быстро освежевали.
- Будете готовить — обязательно подольше варите и хорошо
прожаривайте: неизвестно чем он тут питался, - предупредил
товарищей Тима.
- Чего ж неизвестно? - пожал плечами Никифор. - Сейчас он только
ягоду и ест, потому и дрищет везде. Осенью очень падаль любит.
- Чтоб ты сам обдристался! - заорал Трифон. - Все желание жрать
перебил!
-14-
Природа учуяла, что они устраиваются основательно и решила
испытать их на прочность: два дня проливных дождей с небольшими
перерывами. Однако артельщики, возбужденные серьезной добычей,
просто сняли одежду и работали в одних портках, благо погода была
теплой, а ветра почти не было.
Как и всегда в этом мире, домик был готов, когда дождь
закончился и наступила сушь. Еще день строили навес для лошадей, а
потом смонтировали и две плоскони в дополнение к бутаре и работали
от рассвета до заката, прерываясь лишь для приема пищи.