Дальше я принялся разливаться соловьем, успевая нахваливать
сразу и наш товар, и красоту Флогии, и уют ее дома. С каждым новым
словом я видел, как тает ледяная броня ее неприступности, и все
жарче начинает тлеть искорка заинтересованности в глубине ее темных
глаз. Когда я рассказывал, что продукт, который мы сегодня
принесли, редкий настолько, что подобного нет даже на императорском
столе, она недоверчиво хмыкала. Когда я упомянул, что всего один
стакан способен задурманить разум взрослого мужчины, как целый
кувшин крепкого вина, дама вполне искренне приподняла брови. Ну а
когда я выдал насквозь выдуманную басню про утраченный рецепт
ритуального напитка неведомой древней цивилизации, корнями
восходящей чуть ли не к временам, когда люди говорили на Айну,
женщина выглядела уже задумчиво, словно прикидывала, какую цену мы
заломим за такое чудо чудное.
В конечном итоге, она не выдержала на том моменте, когда я
принялся расписывать вкусовые качества самогона. Едва я упомянул о
том, что он в себе сочетает несочетаемое – выглядит, как вода, а на
вкус чистый огонь, хозяйка прервала мои словоизлияния повелительным
жестом.
– Довольно! Я уже слишком многое слышала. Теперь я желаю увидеть
ваш жидкий огонь своими глазами.
Тон ее голоса не подразумевал возражений, поэтому я безропотно
выставил на стол свою самоделку в виде бочонка.
– Выглядит не очень-то и древним… – с сомнением произнесла она,
скептически рассматривая продукт моей самодеятельности.
– Не смотрите на форму, домина, – с умным видом изрек я в ответ,
– смотрите на содержание.
Почему-то эта простая фраза заставила хозяйку особняка взглянуть
на меня совсем иным взглядом, который я даже не смог никак
истрактовать.
Я осторожно вынул чопик из бочки, с досадой отметив тут же
распространившийся по кабинету отголосок бражной вони, и налил
грамм пятьдесят напитка в подставленный бокал. Хрупкой стройной
женщине этого должно хватить с лихвой, чтобы прочувствовать всю
«магию» огненной воды.
Леди взяла бокал в руки, полюбовалась игрой прозрачной жидкости,
поднесла к лицу, понюхала. Крылья ее носа немного дрогнули, но она
не стала ничего говорить насчет неприятного аромата. Вместо этого
она втянула в себя все содержимое длинным протяжным глотком и
напряженно замерла, словно ее парализовало.