Пехота оставила окопы у Первого
Воина, сместилась дальше, снова взявшись за саперные лопатки, стала
закапываться.
Противотанковая артиллерия была
практически выбита, но без орудий мотострелки не остались – две
«тридцатьчетверки» с конченными двигателями застыли на флангах в
ожидании тягача. Светит ли им ремонт, было неизвестно, но дать
прикурить немцам танки, ставшие огневыми точками, вполне могли.
«КВ» Полянского занялись рембатовцы,
обещая «вылечить» за день, а пока на защиту тяжелого танка встал
его собрат под командованием младлея Заскалько.
В сражении случился некий перерыв –
немцы перестраивались, подтягивая подкрепления. Ну, и Катуков
подсуетился – пригнал пару мощных тягачей «Ворошиловец», четыре или
пять трехтонок с боеприпасами и горючим. Появился и дивизион
«катюш» капитана Чумака. Продолжение следовало…
* * *
Репнин, выглядывая из люка, высмотрел
пацана – курносую личность лет десяти-двенадцати. В широченных
штанах и рубашке, явно не по размеру, в бушлате, наброшенном на
плечи, мальчишка таращился на танк, почти не скрываясь.
- Эй! – подозвал его Геша. – Помочь
Красной Армии не желаешь?
- Желаю!
Пацаненок подошел поближе, задирая
вихрастую голову кверху.
- Звать как?
- Егором!
- Слушай, Егор, есть тут дорога по
лесу, чтобы на запад, вон туда, пройти незаметно? Чтобы танки
прошли?
- Есть, как не быть, - солидно
ответил Егор. – Сено по ней возили. Показать?
- Залазь!
Мальчишка буквально вспорхнул на
«тридцатьчетверку». Настоящий танк!
- А тебя не хватятся?
- Не-е! Я с бабкой живу, а она
старая, все богу своему молится.
- Ну, показывай дорогу тогда.
- А вот так, где пастбище, и в
лес!
- Иваныч! Налево!
Танк вздрогнул, и двинулся к
лесу.
- Ваня! Передай по взводу, чтоб за
мною двигались.
- Есть!
Свернув, «Т-34» канул в рощу,
выбираясь на заброшенную дорогу – даже колеи зарастали травой.
Танки Капотова и Антонова шли следом, как привязанные, по очереди
качаясь на буграх, и кивая пушками.
- Дядечка танкист! Направо теперь!
Вон, где сосна горелая!
- Направо, Иваныч.
- Понял.
Лесовозная дорога была весьма
ухабиста, но только не для танка – «тридцатьчетверка» перла вперед,
как по шоссе.
- Все, Егор! Слазь! Спасибо тебе, и
дуй домой. Дальше мы сами.
- До свиданья, дядечки танкисты!
- Бывай!
Помахав «проводнику», Репнин
спустился в башню, окунаясь в машинное тепло.