На
мои вопросы казак отвечать не стал, и вышел из дому. А я что?
Быстро нацепил на себя всю имеющуюся одежду, крестик с себя я
вообще никогда не снимал, собрал сумку с книгами и церковной
одеждой и пулей выскочил из деревянного домика. Максым вместе с
Андреем меня ждали у входа, откуда повели меня прямиком к выходу из
территории кремля, где был уже непосредственно сам город, куда меня
не пускали ни разу.
Помню то злосчастное утро. Солнце ещё не
вышло, был полумрак. Всё имело такой холодно-синий оттенок, дул
неприятный холодный ветер. Редкая трава под ногами была покрыта
инеем, а у голых деревьев в этом году так и не распустились почки.
Гнетущая атмосфера давила на сознание до тех пор, пока я не подошёл
к трём каретам вдоль широкой улицы возле какого-то театра. Вокруг
карет суетились люди в серых военных шинелях, это были люди из моей
охраны, некоторых я даже узнал по лицам, а также были и
незнакомые.
Без
лишних вопросов меня усадили в карету посередине, где, помимо меня
и двух моих казаков, уже сидел какой-то толстоватый священник с
седой бородой, в чёрной утеплённой робе, и мы тут же тронулись в
дорогу. Очень меня опечалило то, что попрощаться ни с кем из храма
мне так и не дали, ведь в последние недели дела у братьев шли,
мягко говоря, не очень хорошо, но с этим мне пришлось просто
смириться.
На
мой вопрос мне просто ответили, мол «времени нет».
Дорогу я помню плохо. Сначала мы ехали на
карете по городу до вокзала, саму Рязань я даже и не вспомню, ведь
окна кареты были зашторены, после сели уже на поезд, где заняли
целый вагон. На вопросы мои не отвечали, либо же не могли найти
ответа. Максым знал лишь то, что мы в экстренном порядке
направляемся в Петербург по приказу самого Царя Александра, а
ответственным за мою сохранность стал настоятель одного из соборов
Петербурга по имени Анатолий. Почему он? Казаки не
знали.
Сам
Анатолий разговаривать не собирался с нами, твердя
постоянно:
—
Не велено вам знать.
—
Всё узнаете по приезде.
—
Руки свои никуда не совать.
—
Никого не лечить без моего на то разрешения. Понятно?
Делали мы тогда пересадку и, вроде как, даже
и не одну в дороге, меняя поезда, но в один момент меня разбудил
Андрей, тряся за плечо и сообщая о прибытии в столицу.
По
столичному вокзалу, куда мы тогда прибыли, ходили туда-сюда солдаты
в уже знакомых серых шинелях, коих тут было даже больше, чем
гражданских людей. Но осмотреться на таком большом вокзале мне не
дали, к сожалению, а повели тут же на другую карету. Покинув здание
вокзала с высоченными потолками и огромными люстрами, мы небольшой
толпой вышли на какую-то площадь с выходом на несколько широких
улиц в стороны.