Бульварные романы и прочие окололитературные заметки. - страница 22
Ахшарумов же выдал чистую жанровую вешь, с переносом современника на другую планету, где все было совсем непросто в социальном плане, с красавицей, в которую он влюбился и всем таким прочим. Кстати, есть у меня подозрение, что Алексей Толстой в работе над «Аэлитой» отчасти отталкивался именно от «Ванзамии».
Да, на фоне теперешней фантастики «Ванзамия» смотрится достаточно наивно, не сказать примитивно, но тогда это сейчас. А тогда народ был такими книгами не то, что не избалован. Он просто такого не читал вовсе, за неимением.
К фантастике же относится и роман «Двойник», где Николай Дмитриевич затронул тему доппельгангеров, опять же первым из отечественных авторов. Ну, если, конечно, не считать «Нос» Гоголя.
После были философски-интимный «Мандарин», криминальное «Мудреное дело» и еще много чего интересного.
А после революции Ахшарумова, увы, забыли. Не исключено, по причине как раз того случая с рецензиями, что случился еще на заре его карьеры. Ведь скорее всего именно поэтому, в толстых и умных журналах появлялись не самые лучшие рецензии на его книги, а те, кто получили титул «классик русской литературы» как раз с этими журналами и сотрудничали.
Вот напиши Ахашрумов тогда, не то, что думал, а то, что следует, и кто знает…
Запрета на его книги не имелось, его, повторюсь, просто забыли. Но не навсегда. С год назад малотиражники выпустили сборник его лучших произведений, а там, глядишь, и большие издательства про этого замечательного автора вспомнят.
Ну да ладно, поговорили о новаторе литературном, а теперь перейдем к новатору коммерческому. Он не искал сложных путей и шел проверенной дорогой, ведущей к деньгам, но тем не менее умудрился сказать в литературе новое слово. Во многом благодаря именно ему в России сформировался такой жанр, как жесткий «уголовный" роман.
Звали этого человека Александр Андреевич Шкляревский, и он был настоящий коммерческий автор, канонический. Не по тогдашним мерка, нет. По нашим, сегодняшним!
Ну, посудите сами - бросил ради сочинительства уважаемую, но малоприбыльную профессию школьного учителя, лихо выбивал у издателей максимальные гонорары, внимательно следил за реакцией публики, вводя в тексты то, что она хотела видеть, работал с рекламщиками, чем до него мало кто занимался, стабильно поставлял читателям продолжения, понимая, что долгие интервалы работают на конкурентов, еще при жизни получил прозвище «русский Габорио», и умер от алкоголизма, а также других нехороших излишеств.