Акрион кивнул. Он знал. Каждый актёр
знал, да и каждый человек, кто хоть раз бывал в театре. То есть,
буквально – любой житель Афин.
– Ты и сыграл, как требовалось, –
Кадмил невесело усмехнулся. – Выложился на полную. Профессиональная
деформация, ничего не поделаешь. Потом тебя хотели схватить
стражники, но тут рядом случился я. Слишком поздно для покойного
Ликандра, признаю. Что ж, зато сумел вынести из дворца
горе-протагониста. Ну, и сюда принёс, когда ты отключился.
Прилетел, приземлился во дворе, втащил в дом. И вот мы здесь.
Акрион переступил с ноги на ногу,
обвел взглядом стены андрона, раскрашенные в два цвета. На дальней
стенке неподвижный бело-красный Зевс, как всегда, побеждал
неподвижного бело-красного Кроноса, пронзая его острым пучком
неподвижных молний.
– Так я, выходит, убийца? – спросил
Акрион. Ему вдруг стало невыносимо душно.
– Отцеубийца, если быть точным.
– Я не царский сын! – простонал
Акрион. – Мой отец – Киликий. Из Аргоса…
Кадмил вздохнул.
– Почтенный Киликий всегда мечтал о
наследнике, – поведал он сочувственным тоном. – Но не сложилось.
Пятнадцать лет назад он взял в дом подкидыша. Мальчику было
примерно восемь лет от роду, и он не помнил ничего, кроме своего
имени: Акрион. Киликий воспитал паренька, научил театральному
ремеслу и никогда не рассказывал, что усыновил его. Так вы и жили
до сегодняшней ночи.
Акрион вдруг почувствовал, что
ослабли колени. Он шагнул обратно к кровати и опустился на голое
ложе – матрас так и остался на полу.
– Словом... – Кадмил помедлил. –
Прискорбно сообщать такие вести в столь неурочный час... Но ты
действительно царевич. Акрион Пелонид, сын царя Ликандра и его
супруги Семелы.
Акрион уперся локтями в колени, сжал
виски грязными от чужой крови пальцами. «Не верю, – подумал он с
ожесточением. – Не может быть. Колдовство, убийство – ещё ладно. Но
царевич? Я?! С какой стати? Отец бы ни за что не скрыл такого. Мы с
ним похожи. Я, как он, стал актёром... Все знают трагиков Киликия и
Акриона. Да и сам царь с царицей – разве они бы терпели разлуку с
сыном столько лет? Вздор. Обман».
– Я тебе не верю, – сказал он
решительно, выпрямляя спину. – Это всё мне приснилось. А ты, кто бы
ты ни был – шарлатан и обманщик. Должно быть, опоил меня чем-то
накануне, а потом, когда я уснул, измазал руки кровью... Или вроде
того.