Он выпрямился, держа в руке
амулет.
В этом случае легко объяснить её
ложь. Кто, как не Семела, в детстве заставила его забыть
родительский дом и самого себя? В её руках – волшебное искусство.
Она использовала Акриона, натравила на Ликандра. И теперь боится,
что правда выйдет наружу.
Похоже, утром вместо суда его ждет
смерть. Или даже раньше. Может, быть, скоро. Сейчас.
«Нет, нет, – в отчаянии подумал
Акрион. – Как же так, она ведь моя мать. Мать не может желать
смерти сына. Так не бывает!»
Но разве может мать отречься от
сына, да ещё так хладнокровно? Может ли околдовать собственное
дитя, помутить его разум, принудить к отцеубийству?
У Акриона возникло странное чувство:
словно бы он стал героем какой-то трагедии, вроде «Царя Эдипа» или
«Арахны». Эдип ведь тоже, не зная того, убил отца, а Фаланг
вынужден был доказывать Арахне их кровное родство.
А дальше их судьбы складывались всё
хуже и хуже. Всё трудней и трудней.
Трудные роли угодны богам.
За дверью послышался далёкий звук.
Шаги. Акрион вскочил, повалив мешки на пол. Изготовился к бою.
Оружия нет; плохо. Ну да ладно. Если надо, будет бороться и без
оружия. Он – герой Аполлона! Феб его не оставит!
Шаги приближались, но это была не
шаркающая поступь Горгия и не валкий топот Менея. Кто-то ступал
осторожно, так легко и тихо, что звук почти не был слышен из-за
гулкого стука сердца.
Под дверью замерцал свет.
– Акрион! – позвали снаружи.
От облегчения голова пошла
кругом.
– Эвника! – Акрион приник к двери. –
Ты?!
– Я. Погоди, сейчас открою.
Некоторое время был слышен шорох:
Горгий затянул узлы на совесть, и девичьим пальцам, привыкшим к
веретену и флейте, нелегко было совладать с верёвкой. Затем дверь
приоткрылась, и в кладовку проскользнула Эвника.
В руке у неё была лампа: такой яркой
показалась привыкшим к темноте глазам, что пришлось зажмуриться от
света. Эвника быстро огляделась, поставила лампу на мешки. Встала
рядом, в точности как час назад, наверху. Нервно огладила складки
пеплоса.
– Как... – начал было Акрион, но она
перебила:
– Времени мало. Мне надо убедиться.
Быть уверенной. Скажи, откуда это?
Потянувшись, расстегнула аметистовую
фибулу у шеи – пальцы заметно дрожали. Лёгкая ткань скользнула
вниз, беззастенчиво обнажая плечо. От ключицы до подмышки струился
длинный тонкий шрам, хорошо видимый даже в скупом, прыгающем свете
лампы. Старый шрам.