— Да. — Оксана показала белоснежные зубы. — Есть хорошие
новости.
— Максим Буденов подозревается в убийстве. Мы расследуем
дело.
Девушка склонила к плечу голову:
— Посмертно?
— Он жив. — Оксана заледенела. Тело девушки превратилось в
статую. — Максим находится в следственном изоляторе, где он и
пособница проходят через процедуры по выяснению обстоятельств.
— Вот как. — Мороз засквозил в голосе Обретшей. — Высока
вероятность, что Максим — преступник?
— Восемьдесят процентов, где он убил, как минимум, двух трех
человек. Еще двадцать указывают на возможность контроля.
Брови Оксана смежились. Девушка нахмурилась, но лоб не
прочертила ни одна морщина.
Шеф вывел изображение с монитора на стену. Записи показывали
помещение с допросной с разных ракурсов. Звуковая дорожка
транслировала весь диалог от начала и до конца.
Оксана пристально всмотрелась в агента Оттерман, которую позже
игнорировала до конца записи. Больше девушку интересовал брат.
Серые глаза железно приковались к Максиму. Следя за его поведением,
Оксана в моментах хмыкала, остальное время поддерживая вязкую
тишину.
Конец записи показывал, как Максим в судорогах свалился на пол.
Сотрудники Ордена вбежали в комнату, с ними зашли медики. К мужчине
протянули аппарат искусственной вентиляции легких — небольшая
машинка пробилась трубками сквозь горло прямо в грудь Буденова.
Остальные орденцы использовали шанс, чтобы снять с обуви
подозреваемого кусочки почвы. Напоследок, с его одежды взяли
образцы крови.
Запись прервалась.
Шеф сложил ладони на столе. Подобно соколу, мужчина вперился в
Оксану:
— Последние события, как и события трехлетней давности,
вынуждают Орден пойти на крайние меры. Полиция запросила список
членов гильдии «Мортем», а те, о ком вы и знать права не имеете,
вмешаются в ход дела. Леди Оксана, вас подозревают в использовании
ментального воздействия на брата.
Огненная леди усмехнулась и откинулась на спинку дивана. Руки
веревками разлеглись на подлокотниках.
— Даже так?
— Вас берут под арест, а также членов «Гильдии», кто приезжал с
вами в Швартовск. Назовите имена.
— Чего вы добиваетесь? Считаете, мы причастны в безумии
неудачника?
Шеф... улыбнулся.
За двадцать лет службы лишь десять человек видели улыбку
начальника отдела. Из них выжило пятеро, кому эта фальшивая,
вычерченная на лице трещина, не предназначалась.