Глаза мылились от напряжения. Карабин тяжелел и опускался ниже,
руки уже не могли держать оружие. Голову наводнили образы из
кошмаров. Третий с силой выдохнул, отгоняя наваждение.
Ментальный импульс сложил полицейского вдвое, тот прислонился к
стене и медленно съехал на пол.
Призванный с трудом различал видимое, тело вздрагивало от любого
шороха. И вот Третий затих. Карабин стукнулся о пол.
По всему коридору прошлось эхо. И наступило затишье.
***
Спустя тридцать минут Лидер заметил, что Третий ни разу не
появлялся.
— Готовься.
— А? — Молодой подтянул оружие. — К чему?
— К ним. — Из-за двери, ведущей на лестничную клетку,
послышались шаги.
Копы нацелились на проход, тихо дыша. С каждым шагом неизвестных
у обоих сильнее колотило сердце. Они ожидали увидеть импа,
сожравшего Третьего. Страх и осторожность отступили перед жаждой
мщения.
Когда открылась дверь, призванные недоуменно переглянулись.
На площадку крыши, отстукивая каблуком, вышла девочка лет
четырнадцати. Светлые волосы вились до лопаток, широкое бежевое
платье больше бы подошло для бала аристократов, чем блукания по
разоренному городу, где бродят импы. Руки обтягивали высокие белые
перчатки, а на ногах виднелись того же цвета сапоги.
Миловидное лицо, сияя яркими голубыми глазами, улыбнулось.
— Разрешите представиться. — Девочка совершила реверанс, полы
платья легонько мазнули по настилу крыши. — Энни Сломова, гильдия
«Мортем».
Лидер переглянулся с Молодым, тот пожал плечами.
— И что?
— Я задам парочку вопросов. Один джентльмен не утолил моего
любопытства, поэтому я решила поинтересоваться у вас.
Лидер внезапно понял, что не может выдавить и звука для ответа.
Горло хрипело, а в глазах рябило. Как в тумане, он глянул на
Молодого, тот давился воздухом, суча руками по горлу.
Девочка снова улыбнулась:
— Теперь, когда у вас нет претензий, расскажите, где можно найти
Максима Буденова?
Дара недвижно смотрела за тем, как Астольфа окружают существа.
Люди? Нет, Оттерман видела сквозь мрак белизну кожи, выпадающие
глаза и чернеющие вены, которые красовались на ходячих трупах.
Сладковато-приторный запах гниющего мяса раздражал нос. Вместе с
ним в аромат вмешивалась затхлость помещения. К стоящему смраду,
который нормальный человек не в силах вытерпеть, добавлялся оттенок
приятного послевкусия. Кровь — она была повсюду.