Хлюпающий носом мальчишка, кивнул, сжимая небольшую сумку,
которую ему дали в дорогу. Отец поднялся, поцеловал сынишку в
макушку, слегка подтолкнул к двери и на негнущихся ногах пошел
прочь.
Из под занавески высунулась костлявая рука и аккуратно притянула
мальца внутрь. Внутри пахло травами и было довольно светло. Освещал
ее странный маленький светильник, горящий ровным, белым светом.
Таких мальчишка ещё не видел.
Перед ним сидел мужчина. Слегка согнутый в спине, с крепкими, но
худыми руками, которые проделали в жизни очень много тяжёлой
работы.
— Ну, здравствуй, малыш, — улыбнулся мужчина, продемонстрировав
на удивление целые зубы, — зови меня Жак и сильно не грусти. Авось,
встретитесь. Сам должен понимать, что тот кого не видит система,
можно сказать, обречён.
— А вас тоже не видит? — спросил мальчишка, разглядывая
светильник.
— Видит, но мы отверженные по другой причине, а ты вот нет. Тебя
вообще не существует и пусть пока так и остаётся, а там время
рассудит. — он открыл дверь сзади, надевая свой рюкзак и
подхватывая большую и даже на вид тяжелую сумку. — Идём что — ли.
Путь на окраины неблизкий.
Жак аккуратно приоткрыл дверь, осмотрелся по сторонам и зашагал
по улице, держа мальчонку за руку. Сейчас они находились в бедных
кварталах. Тут жили разнорабочие, шахтеры и прочиц люд, получающий
за свой тяжёлый труд копейки. Домишки, сделанные из камня и всякого
мусора были основными постройками. Подчеркивали мрачную картину
очень редко висящие фонари, которые не столько разгоняли тьму,
сколько акцентировали внимание на ее всепоглощающем
присутствии.
Мальчишка не привык к такому. После достатка света, глаза никак
не хотели адаптироваться к кромешной темноте. Жак вел его,
безошибочно выбирая направление и точно обходя мусор, и камни, а он
всякий раз спотыкался, и если бы не крепко держащая его рука, точно
бы упал.
Когда глаза более менее адаптировались, мальчишка стал замечать
отдельные детали. Детей, высовывающих любопытные носы в щели
дверей, прохожих, спешащих по своим делам и темные силуэты в
переулках. Шли они довольно долго, пока, наконец, не свернули в
небольшой дворик, где сидели на сваленных в кучи камнях ещё
несколько мужчин.
— Ну что там, Жак? Чего долго так? Хвост не подцепил? — спросил
его тощий и жилистый мужчина. Другие приметы в темноте сложно было
разглядеть.