Вместе с громкими аккордами рефрена мы поднялись без помощи рук, оставляя на полу верхний слой одежды. Теперь мужчины могли видеть нас практически обнаженными. Грудь прикрывали бюстье, бретели которых украшали драгоценные камни. Живот, руки, спина и ноги оголились. И только небольшой треугольник ткани да два просвечивающих шелковых отреза до пола, прикрепленные спереди и сзади, прикрывали низ живота и ягодицы.
Афродизиак, оказавшийся легким наркотиком, начал действовать, одурманивая сознание присутствующих. И мое тело получило полную свободу. Танец превращался в соблазнение. Каждая из нас знала свои достоинства, выгодно подчеркивая их движениями. Не было никакой синхронности и повторения одного и того же, но мы были единым организмом, преследуя одну, лишь нам известную, цель.
Зазвучал последний переход, и мы сошли со сцены, направившись к выбранным жертвам. Адалрикус приподнял брови, когда я прошла мимо него, и усмехнулся, стоило мне плавно опуститься на колени перед Тафаром. Бастард напрягся, готовый отразить нападение, и сжал ладони в кулаки.
Когда я положила руки к нему на колени, драгхварец попытался отодвинуться, но не преуспел в этом. Нажала на болевые точки и медленно поднялась, разводя его колени в стороны и стараясь задеть своим телом его. Сегодня на нем не было кожаных доспехов, лишь легкая шелковая ткань. Так что воин прочувствовал все мои выпуклости. Он прожег меня горящим ненавистью взглядом.
Ненавидь, сколько душе угодно!
Улыбаясь, посмотрела вниз – ткань его легких штанов сильно оттопырилась. Наклонившись к нему, прижала свою грудь к его.
– Ты проиграл! – Но мне не дали насладиться победой, сжав мое горло в стальной хватке.
У него оказались очень сильные пальцы – я не могла выдавить ни звука.
– Ты чудовище, – выдохнул глава телохранителей. – У тебя же погибла подруга, – знал, куда бить.
Но и я не осталась в долгу. Положила руку на поднявшийся бугорок и слегка надавила. Ответом мне стали судорожный вдох и свистящий выдох. Его лицо потемнело. Но мое горло он не выпустил из захвата.
– Она любила танцевать, – одними губами проговорила я, но этого оказалось достаточно, чтобы он услышал и отпустил меня.
Лицо Стихийного вытянулось от удивления. Впервые этот гордый воин заглянул в мои глаза, словно искал подтверждение моим словам. До этого Тафар никогда не пытался проверить правдивость моих слов или поверить им. Да, ты все верно понял.