Мы с ними обязательно встретимся, в этом я не сомневался. Но
встретимся на моих правилах, когда я буду готов.
Автобус тарахтел, дергался раз в пару минут и демонстрировал то
ли упёртую живучесть, то ли то, что ждёт в старости каждого, если
он встретит свои последние годы в Низинах. Работа на износ, даже
когда срок годности вышел.
Водитель фонил тем сбором, который я называл «удушение». Едва
тлеющие угли ненависти, пассивной агрессии, тупого смирения и ещё
пятерки не самых лучших чувств, на которые способен человек. Тупым
смирением я называл вовсе не то, про что говорилось в Библии. Нет,
это было смирение сдавшегося человека, единственная радость
которого — делать хоть что-то, пусть и давно ненавистное.
Я повернулся и посмотрел на женщину, что сидела рядом. Её лицо,
изъеденное оспой, было отражением самой жизни. А бутылки в пакете,
что позвякивали, когда дергался автобус, намекали, как именно она
убегает от реальности.
Женщина подняла голову, заметила мой взгляд и приподняла верхнюю
губу, показывая, что денег на зубного у неё последние десять лет не
было.
Смотря на эту картину, я всё лучше и лучше понимал, почему любой
человек, не потерявший остатки здравого смысла и волю к жизни,
стремился сбежать из Низин. Я же туда сунулся по доброй воле.
Не желая больше слышать эмоции людей, я закрылся и дальше
собрался ехать, уставившись в окно.
Голова раскалывалась от боли. Кожу на лице стянуло, а губы
распухли так, будто их осы покусали. Не осы, а пчёлы, но сейчас от
этого было не легче. Кулаки чесались. Я разбил костяшки, и они
покрылись засохшей коркой крови. Когда вернусь домой, надо будет
нормально обработать раны и закинуть одежду в стирку, чтобы отец не
заметил. Хотя он мало что замечает. Отчасти из-за меня. Не хотелось
бы снова залезать ему в мозги, поэтому лучше убрать лишние
поводы.
Тарахтение автобуса врезалось в мозг, как сверло. Прохлада от
стекла быстро прошла, а вибрация сделала лишь хуже. Я клацнул
зубами на очередной кочке и предпочёл отодвинуться. Меня тошнило.
Дурнота подкатила откуда-то снизу, а запахи обострились. Не люблю
это состояние. Всё такое острое, царапающее, проникающее прямо в
мозг.
Я снова попытался закрыться, но не получилось. Не в этом
состоянии. Концентрации не хватало. Так и ехал, смотря мутным
взглядом в такое же мутное стекло.