Сначала звучание спирита достигло почти болезненной
громкости, осколки схем залетали в здание так часто, что она не
успевала их рассеивать, а потом все стихло за одно мгновение, и
вместо какофонии выброса Кейн услышала Песнь Земли — в Городе она
звучала ровно и сильно, и вызывала желание вслушаться, разобрать
тихий зовущий голос — будто шепот на другом языке, который вот-вот
должен был стать понятным.
— Ну, вот и все, — сказал Джек, убирая
руки.
Плечи и спину моментально обожгло холодом, и это
отрезвило.
— Можешь приниматься за уборку.
В пространстве вокруг них все еще летали фрагменты
спирита — некоторые из них заряженные и издающие опасное
гудение.
— Вы могли бы помочь, — заметила Кейн, тем не менее
начиная рассеивать фрагменты ближайшие к ним. Скорее всего, если
даже в здании спирита было так много, выходить наружу пока было
глупо. — Нам следует переждать, пока станет чище.
— А посмотреть, где корабли, не хочешь? — он без
особых церемоний отодвинул Кейн от себя и помотал головой, разминая
шею.
Ей пришлось обхватить себя руками, потому что теперь,
без тепла его тела, стало по-настоящему холодно, и это мешало
концентрироваться на точке смещения. Звуки спирита
отдалились.
Кейн надеялась, что Джек поймет, потому что просить
его погреться еще было бы слишком убого. Убого, но все же лучше,
чем действительно замерзнуть.
— Здесь всегда такая температура? — спросила
она.
— А что, прохладно тебе? Ты бы еще в ночнушке в
Города ломанулась.
— Просто ответьте на вопрос, — приходилось тщательно
контролировать себя, чтобы хотя бы не стучать зубами.
— Нет, не всегда. Расслабься, скоро согреешься, — он
едва заметно поморщился, словно за его словами крылось что-то еще.
Возможно, воспоминания о других людях, с которыми он оказывался в
Городе.
— Другие мастрессы, которых вы провожали, были одеты
лучше?
— Другие понимали куда летят. Дур в платьях мне еще
не попадалось.
— Говорят, мужчинам так больше нравится.
Кейн старалась сосредоточиться на точке смещения, но
красное яблоко все время ускользало.
— Фокусы отказали? — Джек усмехнулся, впрочем, на сей
раз он сделал это вполне беззлобно. Должно быть, замерзающая Кейн
не вызывала у него желания издеваться. — Впервые вижу мастрессу,
которая не может использовать спирит.
Кейн видела, что ее защитная схема тоже пропала, и
это усиливало чувство холода и уязвимости.