Вот с какого, скажите, хрена мне
будет сниться то, что происходило с этим мальчишкой? Этот сон
кто-то навеял, или… От пришедшей в голову мысли я похолодел. Черт…
А что, если это не мой сон? Что, если мальчишка по-прежнему жив?
Что, если наши сознания слились? Ведь это все объясняет! Я и раньше
чувствовал, что между нами существует неразрывная связь, а
сейчас…
Да, мой разум оказался сильнее,
поэтому видеть эпизоды из его жизни я могу только во сне. М-да…
Возможно, у меня едет крыша, но я рад, что так получилось!
Сумасшедший мальчишка с очень нелегкой судьбой… Он жил одной лишь
только мечтой, и сейчас она осуществилась! Не знаю, так ли это, но
мне очень хочется верить. Верить в то, что он проживает жизнь
вместе со мной, испытывая те же эмоции. Этот мальчик подарил мне
жизнь, разделив со мной свое тело, ну а я… Я же постараюсь сделать
эту жизнь веселой для нас обоих!
Караван остановился на ночевку часа
через два. Ещё через десять минут ко мне в камеру заглянул тот
мужик, что поил меня в дороге водой.
– Макато-сан приказал тебя покормить
и отвести до ветра на улицу, – глядя на меня, спокойно произнёс он.
– Я очень надеюсь, что ты будешь благоразумным.
Самурай сделал приглашающий жест, и
в камеру мимо него протиснулся молодой заклинатель в синем кимоно с
широкими рукавами. За пять минут он избавил меня от цепей и
колодки, прицепил к ноге тяжелую гирю и, обернувшись, кивнул
стоящему в дверях напарнику.
В Средние века на Земле такая
операция длилась бы, наверное, часа два, но в мире, где цепи
расковываются наложением рук, все происходит намного
быстрее.
– Выходи! – отойдя от двери,
пробасил самурай. – И цени оказанное доверие.
«Ну да… Цепь с гирей на ноге – это
прям охренеть какое доверие», – подумал про себя я и, размяв
затёкшую спину, медленно вышел на улицу.
Караван остановился в трехстах
метрах от леса, в том месте, где дорога вплотную приближалась к
реке. Метрах в двадцати от стоянки, на берегу, у самой воды, уныло
покосившись на правый бок, стояли два небольших сарая. Рядом с
одним из них на траве лежала перевёрнутая лодка, а чуть дальше на
шестах болтались обрывки сгнивших сетей. Сама речка была совсем не
широкая – метров сорок-пятьдесят в этом месте, – но текла как раз в
сторону леса, и, может быть, поэтому рыбаки решили отсюда
свалить?