Помолчал несколько мгновений. Затем спросил:
- Что мне теперь делать с тобой, а? У меня есть все причины тебя вздернуть. Или сжечь. Король одобрит любое мое действие, он слишком дорожит своей властью и своей армией…
- Делайте… что хотите, - выдохнула Дани.
Силы стремительно убывали. Перед глазами плавали черные точки, вестник скорого обморока.
«Ну и прекрасно».
- Мало проку с мертвой дурочки, - продолжил меж тем Аламар, - и смерть – это слишком легкий для тебя выход, милашка. Мне хочется резать из тебя ремни, когда я вспоминаю о том, что ты натворила… И, заметь, хочется делать это вечно. К тому же, я так до сих пор и не понял, почему ты не обратилась кучкой пепла, когда расстегнула на принце мой ошейник. Мда. Вот ведь вопрос.
- Убейте меня, - шепнула Дани, - у меня и так ничего не осталось… вообще ничего…
- Ну прямо-таки ничего, - взгляд сумасшедшего скреб душу, выворачивал наизнанку. – Твой возлюбленный дал деру, но жив и здоров. В отличие от тех, кто погиб из-за его действий.
Аламар задумался. Прошелся по комнате, время от времени поглядывая на Дани. Затем приблизился. Она сдавленно ойкнула, когда холодная металлическая рука беззастенчиво опустилась прямо на грудь.
- Я хотел тебя пытать и потом казнить, - откровенно признался инквизитор, водя подушечкой большого пальца по ареоле соска, - ты не представляешь… Дани, насколько я тебя ненавижу за то, что ты натворила. Я ненавижу и тебя, и твоего возлюбленного принца. За то, что он натворил когда-то. За то, что ходит и дышит, и ты этому поспособствовала.
Она всхлипнула и попыталась отодвинуться. Все еще не могла увязать воедино, откуда такая ненависть, леденящая кровь в жилах? Что такого натворил Ксеон? И при чем здесь она, никому не нужная девчонка из подворотни?
Каждое прикосновение вызывало рвотный рефлекс, но инквизитор, похоже, наслаждался ее реакцией.
- Да-да, милая, - холодные пальцы скользнули вниз по животу, мягко обрисовали линию бедер, - мне хочется заставить тебя страдать. Но те милые вещи, которые ты здесь видишь, быстро убивают тело и разум, а когда разум умер, страданий уже нет.
Дани изо всех сил дернулась и взвизгнула, когда металл коснулся самого сокровенного.
- Нет… не надо!
- А, вот как… - он склонил голову к плечу, - не нравится, да?
И добавил:
- Я хочу, чтобы тебе было плохо. Все просто.