Встав на палубу, ссыльный в первую очередь закашлялся чахоточным
кашлем. Его было слышно на многие версты.
Утром, перед самым рассветом суденышко подняло пары и
отправилось вверх по течению.
Пропажу полицейский урядник обнаружил через три дня, когда зашел
в опустевшую квартиру. Не то чтоб полицейского это сколь-либо
расстроило. Высоковского ему было искренне жаль: человеку на
кладбище, поди, прогулы ставят.
А он куда-то сбежал.
Уже бы сидел, да ждал бы своего череда. Ну, в самом деле: не все
равно ли, на каком кладбище лежать?
Но о пропаже, как и положено было, доложил начальству, становому
приставу. То, что это побег было ясно по отсутствию чемодана, ранее
пылившегося на комоде.
О побеге следовало доложить еще выше, дабы перехватить беглеца в
Толстом Носу или Енисейске, но телеграфная линия уже с неделю была
повреждена, а телеграфисты по причине беспробудного пьянства не
могли ее починить.
Становой же пристав торопить их не стал: не велика беда. Пока
беглец из этого края выберется – может и помрет. Ну а если и не
помрет, так пусть перед смертушкой на солнышке погреется. Не
жалко-то солнышка…
Только Высоковский помирать не торопился.
В Енисейске он сошел на берег, на конспиративной квартире
получил не очень фальшивый паспорт на имя мещанина оренбургской
губернии.
После вернулся на пристань, но сел не на хлебный пароход,
который уже ушлепал вверх по течению. Он купил себе билет на
оказавшийся очень кстати в Енисейске пароход купца Сибрякова
«Святитель Николай».
Пароход пошел резво – при машине в пятьсот лошадиных сил, это
был самый быстрый корабль на всю реку с притоками.
Лишь у Казачинских порогов пришлось сбросить скорость, потушить
котлы и стать на буксир труеру «Ангара», чтоб тот безопасно
протащил две версты «Святителя Николая» через опасные воды.
Затем был Красноярск, в котором Высоковский снова сошел на берег
и направился к железнодорожному вокзалу.
Там встал в очередь к билетной кассе.
- Матка Боска!.. – ругался будущий пассажир перед ним. – Это же
сколько денег! Потеряли стыд вместе с совестью! Дайте мягкий до
Хабаровска…
-
Пашка в это время смотрел на перрон из окна – билет он себе взял
один из самых дешевых, в вагон с лавками жестким. Ехать предстояло
далеко, путь ожидался нелегким.
Локомотив дал гудок, машинист двинул рычаг, кочегар в топку
добавил еще немного угля.