- А это чего, проверяете, здоров ли я для шибеницы? – спросил
Павел.
- Говоришь много, – ответствовал докторишка. - Приседай…
- Не понял?..
- Приседай, дурак… Двадцать приседаний.
После приседаний доктор снова послушал Павла через стетоскоп.
Остался доволен:
- Так-так… Хорошо! Очень хорошо! Ну, что сказать, молодой
человек. Своему здравию вы ноне обязаны своею жизнью. Я не знаю,
сколь длинной и счастливой она будет. Но говорят, освобожденные
смертники живут долго. Вы уж постарайтесь не опровергать…
На станции Пашку бросили в столыпинский вагон проходящего
поезда. Народа в нем было мало – может, с дюжину.
Пашка прилег на солому, ожидая доехать с удобством, куда бы этот
поезд не шел. Но уже на следующей станции пришлось потесниться –
вагон набился под завязку.
- А шо это за станция? – спросил Федя по прозвищу «Ульды»,
протирая со сна глаза.
- Микитівка. – ответил кто-то из вошедших, судя по говору -
хохол.
Закрылась с лязгом дверь. Почти тут же вагон дернуло – поезд
тронулся. За выходным семофором дал гудок и стал резво набирать
скорость.
- Куда хоть нас везут? – продолжал любопытствовать Ульды.
- Да кудись до сходу, – отвечал сидящий у зарешеченного окошка
Вася «Бык».
- А это где?
- Да на восток, – поясняли от двери. – У нашего брата одна
дорога: на каторгу да в Сибирь.
Глядя в окно, Бык заметил:
- Ото скока мене возили, так ніколи так швидко не було…
- А много тебя возили?
- До Сибиру – п’ять.
- И шо?
- А хоч би шо. Драпав я оттеда. Пагано там. Охоронця по тім’ячку
тюк – та ходу. І зараз буду драпать… Ото меня зараз піймали, та на
шибеницу… Вбити бажали. Та чогось ще щось надумали.
- И мне воротник муравьевский светил, – дополнял человек из
темноты. – Или как сейчас модно говорить: столыпинский галстук.
Сплошная галантерея.
- А за шо?..
- Да тоже галантерейное дело.
- Это как?
- Контрабанду в Польше возили, - отвечали из темноты. - Обложили
нас, ну и пытались мы с боем уйти за кордон.
- И шо?
- Не ушли, – зевнул собеседник.
- А я - статья двести семьдесят, – сообщил Ульды. - Грабеж… Тоже
ульды светили.
Стали обсуждать – кто за что, где сидел. По всему выходило, что
политических и уголовников везли вместе, впрочем, это не мешало
арестантам расходиться по углам в соответствии с интересами.
Около окошка уголовники играли в карты-катанки. Напротив своим
опытом обменивались бомбисты, тут же публика покультурней читала
невесть откуда взявшиеся книги. Делали это вслух – в вагоне скучали
и неграмотные.