Особняком сидел худосочный студент-химик с «велосипедом» на
носу. Был он всем чужим. Не увлекался революционными идеями, не
грабил банки, не резал невинных по подворотням. Ходил в
университет, ухаживал за девушкой. Считался женихом если не
завидным, то весьма приличным.
Ну а после в институтской лаборатории сварил какое-то адское
зелье и на обеде у своей возлюбленной тайком влил его в рассольник.
Затем, попивая чаек, наблюдал, как в муках кончаются несостоявшиеся
родственники.
От полиции студент не скрывался, вину признал. Не смог только
объяснить, почему он так сделал. Лишь бормотал о каком-то научном
опыте. Ко всему прочему был он и тщеславен: в меру своих
возможностей собирал вырезки, где упоминался его поступок, имя.
Когда подъезжали к Царицыну, он как раз мусолил обрывки газеты,
читал их вслух, особенно криминальные новости. Уголовников они
интересовали куда больше выкладок Бакунина или Маркса.
- Из Мариуполя передают телеграммой, - читал он. - Приведен в
исполнение смертный приговор над Козуевым и Бацекуловым. Они
повешены за городским кладбищем.
Один из игроков оживился:
- Эй! Да это же я… Козуев моя фамилия! А Петька, выходит,
Бацекуловым был…
Игрок задумался, будто поминая своего приятеля…
И махнул рукой:
- Ай… Да все одно он не жилец был – малахольный да
чахоточный.
В Царицыне стояли недолго. Пашка ждал, что в вагоны и без того
набитые, втиснут еще арестантов. Но вместо этого сменили паровоз, к
составу прицепили еще несколько вагонов, и состав пошел дальше на
восток.
Скоро поезд загрохотал по-особенному, гулко.
Пашка вскочил на ноги, добрался к окну – пока хватало взгляда,
везде была вода. По ней шли баржи, били плицами по воде
пароходы.
- Волга! Гляди-ко, Волга, братцы!
Но никто его восторга не разделил.
- Ну Волга. Ну и шо? – заметил игрок.
- Да пущай смотрит. - разрешил Федя Ульды. - Мне не жалко. Волгу
он нескоро увидит. Если вовсе увидит.
Картежники засмеялись. Но смех был недолог - игра занимала их
куда больше.
- Не слухай їх, хлопче. Мене тримайся – разом ходу дамо!
- Ага. Этот хохол, наверное, лево и право путает, верх и низ.
Держись его, как же! Садись, паря, с нами поиграй…
Пашка посмотрел на Быка, тот печально покачал головой: плохая
мысль.
- Эй, галантерейщик? – позвал Ульды. – Садись, играй. Попытай
фарта.
Контрабандист присел, взял из боя карту, повертел ее в
руках: