- На что играете?..
- По мелочи – на пайку. Если желаешь по-крупному – на душу.
Проиграешь – моим рабом станешь.
- Знаете, господа, такими картами я и на щелбаны играть не буду.
Голова потом болеть будет.
Поезд мчался навстречу ночи.
-
Арестанты уже сбились со счета мостов и рек, через которые
пролетел поезд. По всему выходило – везут на восток, благо железная
дорога в этом направлении имелась одна. Новых пассажиров поезд уже
не брал – лишь меняли паровозы, заливали воду, принимали уголь. В
вагон забрасывали снедь. И состав снова трогался.
От нечего делать, вчерашние смертники гадали, куда идет скорый
тюремный поезд
- Сахалин японцу отдали, – замечал Ульды. – Раньше там каторга
была – приходи, кума, любоваться.
- Половина-то осталась, – отвечал Галантерейщик. – Северная.
- Северная – это плохо. Холодно, наверное…
- А я був там, – оживлялся Бык. – Драпав. Там головне – на
корабль потрапити…
- Может, куда дальше. На Камчатку там, на Чукотку?..
- А у меня братишку на Камчатку сослали.
- И как там на Камчатке-то?
- Да хрен его знает. Брат оттуда не вернулся. Спондравилось
наверное.
К разговору подключался кто-то из темного угла:
- А куда торопятся-то? Я сегодня утром сам видел: на станции
«цаплю» нам открыли, а курьерский остался. Нас пропускал. Ой, не
кончится это добром.
- О том, что это добром не кончится – надо было при твоем
крещении сказать, – отвечал с другой стороны вагона.
- Ты чего там мелешь?
- А че я такого сказал? Я чем тебя лучше? В одном вагоне-то
едем!
Спор сходил на нет.
Но вот на какой-то таежной станции вагонные буфера лязгнули в
последний раз. Двери вагонов открывались, арестантов
высаживали.
На станции их уже ждали: скучали казаки при полном вооружении,
дымились кухни. Пахло ухой.
После полутьмы вагонов солнце слепило глаза. Земля качалась,
норовила уйти из-под ног.
- Ну шо, хохол, – спросил Ульды у Быка. – Когда побежишь? После
обеда?..
- Да хто ж після обіду біжить? Треба поїсти, трошки утрясти…
Подивитися по сторонам. Знову же, у потязі все затекло.
Обед был сытным: ухой кормили хоть и костлявой, но
наваристой.
- А че? – сказал кто-то. – Кормят хорошо. Мне тут ндравится. Все
одно лучче, чем шибеница.
- У них тут рыбы навалом. Сушеной даже печки топят, вместо
лучины жгут.
После ухи налили по чашке какого-то зелья, смутно напоминающего
чай и стали собирать в дорогу.