Грабе махнул рукой: нет, тогда не надо.
- Пахома ко мне! Пусть ищет следы, пока еще свет есть…
-
Но беглецы не останавливались на ночь.
- Куда ты прешь, куда ты прешь? - возмущался Ваня. – Дай
передохнуть, ночь уже!
- Матка-боска… - вторил ему галантерейщик. - Да лучше бы я в
лагере сидел!
- Потім відпочинете, якщо не доженуть… Якщо бажаєте –
залишайтесь… А я уперед. Тока уперед.
И, чертыхаясь, брели за будто стожильным Быком. Тот шел уверено,
словно по своему дому, порой сверяясь по звездам.
Из карманов своего бушлата он доставал сухари, раздавал съестное
своим спутникам. Подбадривал их:
- Нічого, нічого. Якщо сьогодні-завтра не піймають, то не
піймають зовсім.
Но где-то около полуночи небо затянулось тучами, звезд стало не
видать…
Под огромным деревом – а других здесь почти не было,
остановились. Бык, роздал еще по сухарю, велел отдыхать…
В Кабуле стояла обжигающая жара.
И потихоньку прибывшие англичане перенимали образ жизни более
южных народов: работали на рассвете, затем, когда жара становилась
нестерпимой – ложились отдыхать до вечера. Затем снова работали,
ходили к друг другу в гости, занимались своими делами.
Дел, к слову сказать, имелось предостаточно.
Было весьма неспокойно в соседней Персии.
Каких-то два года назад там начались волнения с типично
восточным колоритом: генерал-губернатор приказал бить по пяткам
купцов, якобы взвинтивших цены на импортный сахар.
Попытка обуздать цены закончилась тем, что девять купцов
укрылись от преследования в саду британской дипломатической миссии.
Через пару недель миссия была просто не в состоянии вместить всех
желающих…
Далее был созыв меджлиса, конституция, изменение законов, в том
числе в пользу битых по пяткам купцов. Англичане, да и другие
иностранцы потирали руки: это сулило многомиллионные концессии и
преференции.
Но шах попытался поставить мат меджлису – разогнал его с помощью
артиллерии. Некоторые газетчики оказались на немногочисленных
фонарных столбах…
Возврат прав, отнятых у Мухаммеда Али-шаха меджлисом, мог
привести к усилению Российской империи в Персии. Это совсем не
устраивало англичан.
Произошло это вот совсем недавно: новости еще шли, запаздывали в
дороге, путались, мешались со слухами.
Военный атташе в Кабуле всеми своими мыслями был на западе.
Тегеран будто находился далеко, однако, положение могло измениться:
в лучшем случае английских дипломатов могли объявить персонами non
grata. В худшем – они могли присоединиться к повешенным
газетчикам.