Смахнул лапой с морды надоедливую кислоту и прыгнул на Алана, на
ходу отращивая сожжённые и сгнившие мышцы. Глаза ещё не
восстановились, но волку чтобы найти свою жертву они были без
надобности. Жалкий десяток шагов, что разделял их, зверь преодолел
меньше, чем за удар сердца. Блондин успел лишь закрыть голову
руками прежде, чем когтистая лапа твари настигла его.
Левую руку пронзило чудовищной болью, как и плечо. Мир молодого
человека вздрогнул, в голове задребезжало, земля с небом поменялись
местами несколько раз, после чего что-то жёстко приложило его прямо
по лицу. Серый камень стены мелькнул перед глазами лишь на
мгновение, после чего Алан проехался мордой по грязи во рву. Атра,
которую он так старательно направлял себе в мышцы и голову помогала
плохо. Парень совершенно не чувствовал левую половину тела. Стиснув
зубы, он перевернулся, с трудом поднялся на дрожащих ногах,
попытался было броситься назад, туда, где по его ощущениям
находились ворота в крепость, но не успел. Что-то острое и
невероятно быстрое ударило его в живот, отчего всё нутро пронзило
вспышкой чудовищной боли. Алан почувствовал краткий миг полёта,
жесткий удар о что-то тяжёлое, вспышку тупой боли в затылке и...
провалился в забытье, растянувшись на дне рва.
Из кромешной тьмы его вырвал голос. Далёкий и глухой, такой
тихий, словно доносился сквозь толщу воды или каменную стену.
Поморщившись, Алан почувствовал, как по нутру разливается приятное
тепло, а левую руку и плечо что-то покалывает, совсем легонько и
приятно, как тысячи мелких перьев, щекочущих кожу. Постепенно тьма
отступала и голос становился всё отчётливей и отчётливей. Слов он
ещё не мог разобрать, но по интонациям догадался, что его
отчитывали. И голос этот был странным, рычащим и грозным, таким,
какой никак не мог принадлежать другому человеку. Зацепившись за
эту мысль Алан резко открыл глаза и попытался было встать, но
чья-то чёрно-рыжая лапа на груди не позволила ему пошевелиться.
— Лежи, человек, — мрачно усмехнулся огромный тигр.
— А... это ты, — с облегчением выдохнул Алан и расслабился,
уставившись в потолок. Он лежал в лазарете, в том самом, где сам
ухаживал за ранеными. В воздухе витал запах лечебных снадобий. Его
рука находилась в жестком лубке, а плечо было плотно забинтовано.
Похоже... всё уже закончилось. И ему здорово досталось от
волка.