— Чего такого они нарассказывали в том послании? Это как-то
проясняет их аномальную сонливость(поморщившись)? Наверняка же их
изолировали не просто так, — насторожилась Тыльская, без сомнений —
первый.
— Они сообщают, Мастер, что вроде бы как уже на подходе к
заднему дворику особняка Клуба Рукоделия на них накатило острое
желание и необъяснимое стремление... — замолчав, задумчиво
уставилась куда-то в пространство черноволосая.
— Какое? — нетерпеливо прервала затянувшуюся паузу своей
собеседницы золотоволосая.
— Я бы интерпретировала это, исходя, конечно же, из той скудной
информации, что в нашем распоряжении, так вот, как, эм, пожалуй,
жажда наживы у Крутской и неодолимая похоть у Долгской, — наконец,
прийдя к каким-то своим выводам, изложила собственное видение
рассказчица. — Именно Крутская, позабыв обо всём на свете,
поволокла пускающую на неё слюни Долгскую к куда более, чем у
Клуба, роскошному особняку студентки Бо́рской. Где тут же принялась
набивать тюки добром, усиленно отбиваясь от притязаний потерявшей
всякие приличия напарницы. А затем на них, якобы, вдруг навалилась
апатия и возникло неодолимое желание спать. Такими, в общем, их и
застукали, ну и скрутили, обнаружив парочку умалишённых не просто с
«объектом» в обнимку, но и на горе барахла. Магистр Борская, как вы
знаете, Мастер, падка на всякое такое, так что «домушницам» было
чем нагрузиться в её персональном особняке.
— Это катастрофа... — побледнела округлившая свои вишнёвые глаза
слушательница, видимо придя к каким-то своим выводам. А затем, едва
ли не скрежеча зубами, продолжила. — К лешему извлечение!
Уничтожить их, пока не заговорили. Если ж они ТАКОЕ нелепое
оправдание придумали, то совсем нас похоронят, когда за дознание
возьмутся настоящие профи, а больная фантазия этих конченых совсем
их подведёт, и они начнут свою «исповедь». Уничтожить их, и как
можно скорее!
— Слушаюсь, Мастер, — отведя свои грустные фиолетовые глаза, тем
не менее склонилась, прежде чем умчать исполнять, девушка в
безбожно бликующих круглых очках.
****
Вечером, в общежитии Клуба Рукоделия.
— Фух, так устала после сегодняшних усиленных тренировок. Все
мышцы ноют, — сразу после омовения опускаясь в слегка парящую воду
не самого большого бассейна, но из Берли́йского мрамора, наконец
расслабленно озвучила своё состояние полностью теперь отдавшаяся
неге златокудрая студентка Пышская.