— Привыкнешь, Лери, — наконец, чуть ли не минуту спустя,
ответила ей на это малоэмоциональная зеленоволосая студентка
Терпская, которая, по-видимому, была не очень рада тому, что их, с
Бельской, уединение в купальне Первой Десятки Клуба было нарушено.
А затем, скосив взгляд на вздымающуюся над водной, уже снова
гладью, грудь своей молчаливой собеседницы, тихо продолжила. — Ты
так мне ничего и не скажешь, Таниз?
— Я... я не люблю эти новомодные развлечения, — наконец ответила
та, порушив устоявшееся было спокойствие поверхности воды, когда
извлекла из неё руку, чтобы убрать прилипший ко лбу локон
смолисто-чёрных волос, при этом так и не удостоив взглядом прям
прикипевшую к ней своим, небывало страстным, навязчивую
собеседницу. Но спустя некоторое время всё же добавила и уже куда
мягче. — Да и есть тот, Коко, кому уже принадлежит моё сердце.
— И пусть — я не жадная... Мне хватит, и я... я даже могу
присоединиться, — неожиданно порывисто, небывало эмоционально и
несколько сбивчиво поспешила заверить высокую красавицу всегда
спокойная малышка. — Мне будет достаточно просто быть рядом
и...
— Ох, вот это я сегодня что-то прям объелась, девочки! — прервав
перешептывания парочки, а заодно и разбудив слегка задремавшую и,
видимо, от тепла воды раскрасневшуюся третью купальщицу, с брызгами
запрыгнула в бассейн аловолосая студентка Верхская, тем самым
окончательно разрушив отражение красавиц в свете неярких магических
светильников успокаивающих цветов. — А чего это вы такие сердитые?
Ах, неужели у вас тут был важный разговор? О чем? Я тоже хочу
знать!
— Ой, что то я совсем разомлела... пойду спать, — окунувшись
напоследок, попыталась покинуть беспокойную троицу Лери, которой и
так очень неловко было подслушивать, а теперь ещё и гиперактивная
Мимин добавилась, которая постоянно донимает расспросами, при том,
как правило, о сердечных привязанностях очень смущающейся от такого
златовласки.
— Ага, сладких снов, моя булочка, — решила напоследок затискать
крайне смущённую милашку маркизу, забавно вырываюшуюся из бесстыжих
объятий обладательницы куда более выдающихся достоинств,
новоприбывшая такая непосредственная шалунья с алыми локонами,
сейчас распущенными на всю свою длину едва ли не до середины
бедра.
— Ну Мими, ну отпусти же! Ты же не Милиз, — в плену объятий
хохочущей проказницы билась словно голубка в сетях робкая
Командор.