Врата куда? Как эти врата перенесли меня из Валахии аж к
Босфору?
Да нет, чушь.
В любом случае, надо понять, где точно я оказался, для начала –
осмотреться. Берег покатый, прибрежная полоса песчаная, но чуть
поодаль возвышение, и на нем уже пожухлая трава. Поднимусь – смогу
обозреть окрестности.
И вот я поднимаюсь по склону. Впереди – холмистая равнина с
редкими деревьями, слева – кусты, справа – тоже кусты. Черт знает,
что за место.
Итак, я нахожусь неясно где, но явно сильно южнее того места,
где Дунай в море впадает: потому как вроде осень, а тут, как солнце
в зенит станет, будет жарковато не по времени. Вариантов мало: либо
Болгария, либо Греция, это при условии, что я на западном берегу
моря. Если на восточном – мои дела плохи, друзей я тут не встречу.
Но если западный – то не все пропало, ибо и греки, и болгары –
христиане, к тому же православные, и ненавидят османов не меньше
меня. Они вполне могут мне помочь, к тому же у меня при себе
осталось немного золота.
Постепенно у меня вырисовался план действий: я пойду по
возможности скрытно и попытаюсь найти людей или поселение. Ежели
встреченные будут христиане – спрошу помощи, а ежели османы – сам
прикинусь османом, хоть такая польза о моего пребывания у султана в
юности, что язык и обычаи знаю, распознать, что я не турок, можно
только по крестику на шее или в портки мне заглянув.
Мелькнула идея спрятать крестик в портки, но я ее тут же
прогнал: такого святотатства господь не простит. Это никчемным
османам их бог позволяет в случае опасности на словах от веры
отрекаться – но я не осман, и бесчестье апостола Петра не по мне.
Не отрекусь я от господа моего.
Я двинулся вдоль берега и тут обратил внимание, что не чувствую
голода. Если б был я в воде без сознания почти сутки – уж желудок
должен был бы о себе напомнить, ан нет. Ну разве что перекусить не
отказался бы, но то отнюдь не голод человека, что сутки не емши.
Странно, очень странно.
Второе, что странно – я могу понять, что на юге и осенью жарко,
но точно знаю, что там уже летом трава жухнет от солнца, да и не
только трава. А тут – зелень буйствует, словно не осень, а весна!
Что ж за ерунда такая…
Пройдя некоторое расстояние – может, с версту – я снова поднялся
с берега чуть повыше, чтобы осмотреться, и увидел неподалеку
дорогу, приличный такой большак, пролегающий меж кустов и
низкорослых редких деревьев.