- Ладно, проехали, - буркнул Саня, в глубине души чрезвычайно
польщенный благодарностью.
- Ты поправляйся, все будет нормально, - приободрил он спутника.
- Деду спасибо говори, коли бы не он, совсем худо бы нам
пришлось.
Александр подошел к хозяину. - Ты уж извини, если что не так
скажу, - он протянул деду гормть монет. - Вот, возьми, в
благодарность, - неловко переминался он возле молчащего дедка.
Тот пожевал губу. Вытянул из раскрытой ладони одну и кивнул:
- Ты прибери деньгу-то, не дай бог, войдет кто. Это ж целый
капитал, а ты его в куче носишь. Непорядок. Враз подозрение.
- Селяне меня хоть и побаиваются, однако, могут и в искус войти,
- пояснил он.
Александр почесал затылок: - Я извиняюсь, но как-то неудобно мне
безымянно обращаться. Как звать-то тебя, дедушка?
Старик хмыкнул: - С того начинать должно. Имя свое назвать, да
поздороваться. Понял? А кличут меня в селе дед Игнат. Так и ты
зови. А тебя, так маракую, Саньком кличут. То мне ведомо.
- Хотя, много и не знаю. Все, что до того мига, как в палатах
появился, темно. Словно и не жил. Ну да оно и понятно. Хотя, врать
не стану, не слыхал я о таком. Чудо из чудес история та. Знать,
господу так угодно было, чтоб с тобой вышло этакое. И довольно о
том.
- А сам ты кто? - заинтересованно вставил Лис, глядя на
благостно швыркающего чай дедка.
Тот хитро зажмурился и, пригладив бороду, стряхивая крошки,
раздумчиво ответил: - Человечий сын. Только знание мне дано,
видеть, что с людьми было, а когда и впредь заглянуть могу. Почто
такое чудо господь подарил, не знаю. Вот и живу. Людишек пользую.
Когда травами, иль силой божественной. Иной раз спасти выходит. Не
всегда, конечно.
- Сам-то я из крестьян, однако, учение в молодых годах имел. Да
и по свету хаживал. С людьми разными знался. А как понял, что годы
давить стали, здесь, под градом великим, осел.
- А теперь о себе, милок, поведай. Не про то, какие чудеса в
вашем мире стали. То мне без нужды.
- Да как сказать? - попав под обаяние неспешного изложения
рассказчика, невольно принял тот же стиль беседы Александр. - Отца
не помню. Мать в конторе служила. Кончил школу, поступил в институт
театральный. Способности еще в детстве к лицедейству были. Учился
легко и думать не думал, что все вдруг псу под хвост развалится.
Сколько раз, уже после я про тот случай думал. Ну не судьба ли?
Вроде и причин никаких не было, ни знаков. Все шло, как по маслу, и
вдруг, в одночасье. Камера, суд. И понеслось. Мать померла, пока в
зоне сидел, из дома выписали, вышел, а идти и некуда. Одно
осталось. Да нет, вру, когда освободился, зарекся возвращаться.
Думал, устроиться и за дело взяться. А тут по новой. И словно на
веревке в каземат. И все. Уже и не надеялся вырваться, - Александр
замолчал, переживая события прошлого. - А вот что меня удивило, -
продолжил он. - Я ведь сколько лет по тюрьмам, и жаргон, и нравы в
кровь въесться должны были. А как сюда попал, так по-первости
только вспоминал. А сейчас, словно и не со мной было. Жаргон, и то
не вспоминается. Да и вообще неловко как-то... - он, не в силах
подобрать слова, умолк.