Интересный вопрос, ответа на который
не предвиделось.
Шептались люди, стучали каблуки,
звенели мечи в ножнах – в собор на церемонию допускалось брать с
собой оружие, и это слегка беспокоило Ритона. Он,
коленопреклоненный, безоружный и с закрытыми глазами – просто
идеальная цель для наемного убийцы.
Мысли глупые, отдающие паранойей, но
события последних лет превратили Ритона в самого настоящего психа,
боящегося даже собственной тени.
«Особенно, собственной тени».
Жрец начал говорить. Долго,
напыщенно, нудно. Он болтал и болтал, а Ритон стоял на коленях, с
трудом удерживаясь от желания приоткрыть глаза и подсмотреть.
Удерживало его исключительно понимание того, что смотреть, по
большому счету-то и не на что. Не одеждой же настоятеля
наслаждаться, в самом деле.
Ритон не сомневался - всем
присутствующим столь же невыносимо скучно, как и ему, но они хотя
бы могут размять затекшие конечности и почесать нос!
Время тянулось нестерпимо медленно, и
все-таки, церемония потихоньку, шаг за шагом, приближалась к своему
логическому завершению. Наконец, на его голову лег прохладный,
несмотря на духоту собора, обруч, и жрец проговорил:
- Поднимитесь, венценосец Ритон
Первый Ириулэн.
Ритон открыл глаза, которые сразу же
защипало, и осторожно, чтобы не причинить боль затёкшим
конечностям, встал. Эльфийка подала ему ключ, Мирол опоясал.
Когда меч вернулся на положенное
место, венценосцу стало заметно спокойнее и он, повинуясь, приказу
жреца, оглядел всех собравшихся в соборе людей. Их было много, да.
Самые хорошие места, как и полагалось, занимали благороднейшие, те,
кто пережил войну с Империей и грызню за трон. За ними стояли
многочисленные благородные, далее - маги и богатые торговцы. Еще
дальше – возле самых дверей – разместились те из везучих
простолюдинов, кто сумел прорваться внутрь собора, чтобы хоть
краешком глаза увидеть церемонию возложения венца.
«Глупо, как все это глупо. Какой
смысл тратить время на подобную показуху»? – подумал Ритон и тотчас
же поймал себя на иной мысли. – «Раньше – до войны – я думал иначе.
Проклятье, как же я изменился за прошедшие годы. Как мы все
изменились»!
- Венец водружен, - провозгласил
жрец. - Милостью Отца правитель Исиринатии явился!
Собор утонул в восторженном реве.
Благородные исиринатийцы искренне радовались, они обнимали друг
друга, улыбались и смеялись. Они и правда верили в него! Ну, или
очень хорошо маскировали свои истинные чувства. Сейчас это не имело
ни малейшего значения. Настало время закончить ритуал и все это
знали.