– На казахов наших похожи, – высказался Корней, с которым мы
заселились в одну комнату на третьем этаже.
– Аха, – поддакнул я, – только чисто выбритые и все в деловых
костюмах.
Наши же советские парни и девчонки больше предпочитали до
открытия передвигаться по деревне в синих спортивных олимпийках с
большими буквами «СССР» на груди. Парадный костюм из красных
джипсов клёш и такой же по цвету джипсовой курточки мы, не
сговариваясь, приберегли до 25 августа.
И вот назначенный день пришёл. Первой «уронила челюсть» от
нашего прикида американская делегация, когда мы столкнулись с ней
на Олимпийском бульваре. Именно туда подгоняли автобусы, чтобы
постепенно перевезти всех спортсменов к Олимпийскому стадиону.
– Ват из ит? – слышалось от одетых в стандартные белые брюки и
темно-синие пиджаки американцев.
Я не слышал, что отвечали другие спортсмены, но Гурам, активно
жестикулируя, объяснял:
– У нас в Тбилиси всэ так одеваются, – посмеивался он. – И мама
моя, и папа мой.
– Дэди из гуд, – похохатывая, давал американцам вольный перевод
на английский Юрий Власов.
– Что ты им сказал? – переспрашивал Минашвили у нашего
сильнейшего штангиста.
– Сказал, что папа у тебя очень заботливый, – гоготал
Власов.
Девчонки из гимнастической команды, для которых тоже пошили
джипсы клёш и приталенные джипсовые жакеты, подбежали ко мне и
стали крутиться в разные стороны.
– Богданчик, – громче всех смеялась Лариса Латынина, – это тебя
нам благодарить за такие наряды?
– Можете благодарственное письмо направить Никите Сергеевичу, –
смеялся и я.
– Ну, как тебе? – крутанулась вокруг своей оси одесситка
Маргарита Николаева.
– Попка – во! – Я показал большой палец.
– Фу, пошляк! – Похохатывая, крикнула Латынина, и все гимнастки
побежали дальше, за более компетентным мнением.
В принципе, до стадиона «Олимпико ди Рома» можно было за
пятнадцать минут спокойно дойти пешком. А на автобусах, объезжая
все пробки по кривым улочкам, дорога заняла почти полчаса. И хоть
впереди нашей колонны ехал полицейский на мотоцикле, никого на
дороге этот факт не беспокоил.
В подтрибунном помещении нам пришлось ждать чуть ли не дольше
всех. Боря Никоноров из автобуса вытащил акустическую гитару и
приволок её мне.
– Сыграй нашу, – улыбнулся боксёр легковес.
– Какую из двадцати? – удивился я, так как за пять вечеров успел
перепеть весь репертуар «Синих гитар», плюс три песни Высоцкого,
плюс «как здорово, что все мы здесь сегодня собрались».