В моих глазах появился туман.
Неужели слезы? Неважно. Надо бы оттолкнуть его, выбросить из головы все мысли,
поддаться волчьей сути и сделать то, что нужно. Да? Да. Я почти готова. Почти…
Вспышка перед глазами была подобна
молнии среди ясного неба. Я замерла, забыла дышать, потому что знала, что
последует за ней. Образы, мысли, память осужденного – все это впитается в мозг,
станет частью души, останется со мной навсегда.
Не хочу!
У меня не было колдовских сил, но
был дар, вернее, проклятие: считывать память человека. Такое случалось редко,
но недостаточно, чтобы забыть об этом навсегда. И вот теперь я снова с
обреченностью следила за калейдоскопом чужой судьбы.
Сережа щедро делился своими
печалями и радостями, своей болью и надеждой. Эмоции и события мелькали
искрами, проносились перед внутренним взором со скоростью света. Год за годом,
складываясь в жизнь, пока скорость не замедлилась, воспоминания не стали
выборочными.
Я видела его глазами, слышала его
ушами, ощущала органами чувств. Переживала вновь то, что волновало его больше
всего. То, почему он оказался здесь, почему отдал себя колдуну.
То, из-за чего отдаст сегодня
жизнь.
Дождь идет стеной,
по стеклу потоки воды. Дворники не справляются, скорее мешают, ухудшая и без
того плохую видимость. Оглушающе, будто и нет преграды в виде кузова
автомобиля, взрываются громовые раскаты, черное небо вспыхивает красными,
розовыми, фиолетовыми кляксами молний. Ветер дует прямо в лобовое, давит,
отчего машина скрипит всеми составными частями, скулит, будто больная собака,
дребезжит старым посудным сервантом.
– Серый, долго
еще? Мать, наверное, с ума сходит.
Бросаю короткий
взгляд на брата и тут же возвращаюсь к дороге. У Кости закрыты глаза, сам он
съежился на сидении. Ему страшно.
Эх, надо было
остаться у отца, как он предлагал, переночевать, а потом, с утра, ехать домой.
Но я так устал в гостях. Устал улыбаться его новой жене, ее родне. Отвечать на
дурацкие вопросы, ловить насмешливые взгляды. И делать вид, будто мне все
равно.
– Теоретически,
скоро должны доехать.
Теоретически. На
практике все сложнее. Кажется, я свернул куда-то не туда.
Пытаюсь высмотреть
огни города сквозь дождь, но вижу лишь силуэты холмов и темноту, подступающую
со всех сторон. На встречной полосе пусто. Последняя машина полосонула светом
фар примерно двадцать минут назад. Сзади никого. Приходит мысль, что мы
остались одни во всем мире. Наедине с грозой.