– Хорошая девочка, умница моя. А
теперь убей мальчишку. В его услугах мы больше не нуждаемся.
Ты монстр, Хозяин. Подлый гад,
привыкший загребать жар чужими руками. Но я не могу сопротивляться.
– Убей! Убей! Убей! – скандировали
колдуны и ведьмы. – Убей! Убей!
Под их крики я тяжело встала.
Подняла глаза на Сержа. Он стоял бледный, напряженный, но не сломленный. Наши
взгляды снова встретились, и в его не было ненависти. Мальчишка подарил мне
улыбку, и от этого хотелось выть. Ведь я поддавалась приказу Хозяина, уступала
искушению. Ощущала, как десны сводило от желания впиться в горячую человеческую
плоть. Рвать, кусать, давиться мясом и кровью.
Прав Юрьев, я тоже монстр.
– Убей, – насмехался Хозяин,
понимая, что со мной происходит. – И сделай это медленно. Я хочу насладиться
каждым мгновением его агонии. Впитать эманации. В конце концов, его долг так и
не будет оплачен.
Мой строгий ошейник – тавро,
предупреждающе запульсировал. Намекал, что сопротивление будет караться строго.
Я медленно подошла к осужденному, борясь с каждым своим шагом. Ведь
человеческий разум горел в муках, а волчья сущность постанывала в предвкушении.
Но вместо того чтобы бежать,
прятаться, молить о жизни, провоцируя хищницу, Серж опустился на колени. Теперь
мы были одного с ним роста, я видела в его зрачках свое отражение, свою
оскаленную пасть.
Сережа протянул руку, осторожно
коснулся моего носа. От его пальцев пахло кровью Хозяина, и я невольно
увернулась, ворча.
– Не бойся, красавица. Не обижу.
Не бойся… не обижу… Какая
нелепость! Бедный-бедный мальчик Сережа, неужели ты обезумел? Хотя я тоже сошла
с ума. Давным-давно.
Я истерично захохотала, но в
волчьем обличье смех вырвался мерзким лающим кашлем. С трудом взяла себя в руки
и сделала шаг вперед. Ткнулась носом ему в грудь, с шумом втянула запах.
Вкусный: острая нота страха, пряная – отчаяния и бездна сладкой жалости.
Жалости ко мне.
Безумный мальчишка! Пожалей лучше
себя! Не меня.
Сделала еще вдох и подняла морду к
лицу. Нос к носу, глаза в глаза. Облизнула его губы.
Убогая пародия на поцелуй, ты,
мальчик, достоин лучшего, но иного дать я не могу. И никто больше не сможет.
Жаль.
– Давай, красотка, к чему тянуть
время.
Он улыбнулся, обнял за шею, и снова
шепотом попросил:
– Давай, Паулина. Не заставляй меня
ждать.