На пассажиров он до самого конца поездки больше не обращал
внимания, но, когда желтая машина приблизилась к месту назначения,
вдруг помрачнел, явно заторопился и, едва притормозив, практически
велел им живее выметаться. Они спорить не стали да и повторять
дважды не заставили: первым из машины вышел Леха, за ним — Катя.
Водитель рванул с места, когда она еще закрывала дверцу.
Катя пошатнулась и чуть не упала. Чтобы удержаться на ногах, ей
пришлось крепко ухватиться за Лехину руку. Леха автоматически
поддержал ее и что-то согласно пробурчал в ответ на благодарность,
но сам в это время уже озирался по сторонам, как будто не то ждал
нападения, не то, наоборот, надеялся, что вот-вот откуда-нибудь
покажется Настя и все само собой закончится.
Ни того, ни другого не случилось. Зато Леха сказал:
— Вот теперь я узнаю место.
При этом он смотрел вовсе не на тот дом, в котором,
предположительно, ждал их Станислав. Катя непонимающе нахмурилась,
но, проследив за взглядом Лехи, сообразила, что он имел в виду.
Зимняя улица в оранжевом свете фонарей была не просто какая-нибудь,
а та самая, которую им на секунду показало дальновидное зеркало,
прежде чем погаснуть. Высокий дом наяву еще больше бросался в
глаза. Сколько же в нем этажей? Двадцать пять? Тридцать? В темноте
разглядеть толком не получалось.
— Он похож на огромный факел, — заметил Леха. — Только в твоем
зеркале факел как будто ярко горел, а теперь просто тлеет.
Да уж, кто о чем, а Леха все об огне. Причем видно было, что это
сравнение никакого удовольствия ему не доставляло. Кате дом
по-прежнему напоминал скорее башню: теперь, когда большая часть
окон была погашена, еще более мрачную башню, довлеющую над всем
вокруг: и над зданиями, и над людьми. Катя дернула плечами, как
будто пытаясь сбросить с себя невидимую тяжесть, но ощущение не
пропало. Оставалось признать, что в этом доме действительно
чувствовалось что-то недоброе, пробуждающее страх.
— Думаешь, нам туда надо? — спросила Катя у Лехи, от души
надеясь услышать нет.
— Мне-то откуда знать! — возмутился он. — Ты же премудрая.
С этим трудно было спорить, однако даже премудрые не имели
готовых ответов на все вопросы, тем более на важные. Но сейчас им
нужна была не тема для философской беседы, а решение, и Катя быстро
его приняла.